Если земле не хватает любви, чтобы остановить чужую ярость, не хватает разума и понимания, не хватает воинского искусства, то все, что может она противопоставить, это ярость свою.
Лед огню. Отчаянную ледяную ярость матери, защищающей своих детей.
— Римма.
На этот раз я не вздрогнула. Да и не умеют призраки вздрагивать.
Просто обернулась в седле и дождалась, пока окликнувший меня всадник не приблизится достаточно, чтобы его рассмотреть.
— Ты выросла.
— Конечно, выросла, — веселая легкость, все еще пронизывающая мою душу плеснула из моей улыбки. Я и правда скучала по нему, пусть и не видела много лет, — и ты тоже изменился, папа. Немного.
— Ты не должна была этого делать, — он протянул руку, будто пытался погладить меня по растрепавшимся волосам, но не закончил движения, — мой побратим Храфн отомстил бы за меня. Должен был.
— До недавнего времени я даже не знала о его существовании. И потом, что же мне ждать, пока кто-то там завершит мою месть?! — в голосе моем послышался металл, которого там отродясь не было, — а если бы он не справился?
— Конечно, справился бы. Ты плохо его знаешь. Остановить Храфна может только упавшая ему на голову каменная глыба, да и то возможно всякое.
Наши кони мирно пошли рядом, переступая с облака на облако, а через наши призрачные тела просвечивали ранние звезды. Это казалось таким обычным, что даже не вызывало удивления. Все правильно. Все так, как надо.
— Вот почему, меня отправили к нему. Я исполнила его долг.
— Жалеешь?
— Вот еще! Я — твоя дочь и я вернула тебя к свету.
— Но разрушила свою судьбу.
— Тоже мне, потеря! Значит, такая судьба, что я вручила ее первому же подвернувшемуся красавцу.
— Ну, разве что так, — он усмехнулся. Совсем чуть-чуть, как подобает суровому воителю, — тогда тебе стоит вернуться. Твой красавец, кажется, собирается отправиться в золотые чертоги прямо сейчас, а валькирий, как на зло, рядом нет. Не ждут его еще там. Да и тебе рановато.
— Вернуться?
Я даже не поняла, про что он говорит. Я была на своем месте здесь, в свите прекрасной Фригг, уже успела забыть, что вообще-то обычно мое тело не просвечивает, словно утреннее облачко, а в груди стучит человеческое сердце.
— Можешь остаться, конечно, если хочешь. Тебе тут всегда будут рады.
— Нет-нет! Я…. Пока папа! Еще увидимся!
Наверное, мне стоило хотя бы обнять его на прощанье, но не до того было.
Как же я могла забыть о Храфне? И о Торвальде? О Томирис, Элли, и всех остальных!? Они же там сражаются сейчас за меня!
— Вспомнила, наконец! — сварливое карканье раздалось над ухом как нельзя более своевременно, — давай за мной. Покажу путь.
— Спасибо!
— Не за что. На твои приключения любоваться неплохое развлечение на старости лет.
Я соскочила с седла и просто провалилась сквозь облака, полетела вниз, стараясь не удаляться от ворона, а в следующее мгновенье оказалась в просторной комнате, посреди которой все еще светилась затухающая пентаграмма, с до боли знакомыми мне символами. От души надеюсь, это последний раз, когда я вижу эту мерзкую фигуру.
Храфн! Где он тут?
Мой возлюбленный господин вяло шевелился среди груды каких-то убиенных зверей, неизвестной мне породы. Видимо, те самые монстры, которых упоминала Элли.
Конунг был ранен, но для хорошего целителя это, конечно же, проблемой не было. Я даже и раны его не все запомнила, некоторые исцелились как-то машинально, между делом, пока я все-таки вспоминала все известные мне ругательства.
Парень-то в шоке, ему все равно, а мне надо куда-то деть напряжение.
— Все-все, хватит! Я уже здоров! Иди кого-нибудь еще исцеляй! — Храфн вырвался из моих рук и, наконец, поднялся на ноги, — или вон парня своего успокой. У него, кажется с головой не все в порядке!
Так вот чье хихиканье так меня отвлекало!
Торвальд отыскался тут же, умотанный зачарованными цепями по самую шею, как злодей Кощей в детских сказках, прикованный к дальней стене. И совершенно здоровый! Только синяк на скуле, но это так, мелочи.
— Мама! Нет! Сначала развяжи меня, потом рыдай!
А нахаленок дело говорит! Только как же я его развяжу-то? Тут ключ нужен.
— Отойди, дай работать профессионалу!
Красивая, как предутренний сон подростка мужского пола Томирис, оттерла меня плечом и что-то зашебуршала с цепями под одобрительные комментарии моего ребенка. Кажется, с ней тоже было все в порядке. Ну, пара длинных царапин от когтей, ожег на правом предплечье, порезы на бедрах, это ерунда, еще и не такое переживали.