Вит почувствовал, как по виску и щеке скатилась капля пота, оставив влажную дорожку, и сразу кожа под ней неприятно зазудела. Стена поначалу спасительно холодила, но потом, похоже, раскалилась под его спиной, которая тоже стала мокрой. А распорядитель всё вещал.
Никакого огнестрела и снайперов. Надо соблюдать древние традиции. Допустимы только луки и арбалеты.
Да только ими обычно не пользуются. Таскать неудобно, слишком заметны, да и специалистов по такой стрельбе почти не осталось. Предпочитают ближний бой. Загнать, навалиться кучей и прикончить.
Как же их много. И Ши. Там же, на возвышении, в стороне от распорядителя.
Один. Против всех. Невозмутимый. Словно случайно заглянул, и происходящее его не касается. И, вообще ‒ скучно.
Руки в карманах, капюшон почти до носа. Катает подошвой случайно оказавшийся под ногой камешек, а то, что творится вокруг, ему неинтересно. Так и ждёшь, вот сейчас он хмыкнет и произнесёт: «Ну когда же закончится эта ваша хрень?» И остальных подбешивает его пренебрежение.
Но боятся. Реально боятся. Надеются на численное превосходство, на то, что могут сменять друг друга. А Ши некого выставить вместо себя, и когда-нибудь у него иссякнут силы. Добыча станет лёгкой. Просто надо гнать без перерыва, не позволять ей остановиться и отдышаться.
Ши понимает, прекрасно понимает, реально оценивает шансы. Точнее, их отсутствие. Потому и даются легко невозмутимость и пренебрежение. Дёргаться и переживать бессмысленно. А когда исчезает смысл, когда твёрдо уверен, что шансов нет, тогда и становится возможным невозможное, чудеса случаются.
Ладно. Это Вит уже свою философию приплёл, свои надежды. У него тоже руки в карманах. Чтобы никто не заметил, как они трясутся от напряжения и страха. И не получается отогнать мысль: «Как хорошо, что я здесь, а не там. На месте Ши». И не помогает привычное напоминание.
Он же демон, демон. Не обязан вмешиваться, влезать, особенно, когда не просят. Никто не осудит. У каждого своя удобная лично для него мораль. И угрызения совести демонам не знакомы. По крайней мере, так считается. Но он ведь влезет, влезет. Даже через страх. А уж через трезвую разумность и подавно.
Оказывается, встречаются не только падшие ангелы, но и падшие демоны, недостойные своей природы.
‒ Ты можешь идти, ‒ обратился к Ши распорядитель. ‒ Охота начнётся ровно через двадцать четыре часа.
Ши отвлёкся от камушка, на мгновенье вскинул голову, будто очнулся и вспомнил, что он здесь не один. Рядом ещё кто-то. Разговаривает. Аккуратно отфутболил камушек в сторону, развернулся, направился к выходу. Не торопясь. Он, наверняка, ощущал все до единого устремлённые в его спину взгляды. И за всё время не проронил ни слова. Вит бы так не смог.
Орал бы, дразнил, кривлялся, высказал бы по-честному, не стесняясь, что думает об охотничках и их дурацких забавах. И никуда бы не ушёл. Не получилось бы.
У него и сейчас ноги подкашивались. Если бы ни стена, давно бы валялся на полу, безвольный, раздавленный отчаянием.
Да, он трус. А кто сказал, что демон обязан быть рисковым и смелым? Демоны, вообще, никому ничем не обязаны.
И ему тоже делать здесь больше нечего. Может уходить, и никто его не задержит: он не охотник и не игрок. Он просто зритель, просто любопытный зритель. А смотреть уже не на что. Можно идти. Но от стены не отлипнуть. Действительно что ли вплавился в неё?
Взял себя в руки, дотащился до выхода, выбрался на улицу и застыл. Свежий воздух обжёг холодом влажное от пота лицо, свет ослепил. Он уже не яркий дневной, уже приглушён сумраком надвигающейся ночи, но по сравнению с темнотой помещения, будто Вит прямо на солнце посмотрел.
Кое-как обтёр ладонью лицо, вдохнул поглубже, проморгался и… увидел Ши. Он сидел на каком-то крупном обломке трудно-определяемого происхождения в нескольких метрах от выхода.
Неужели разглядел Вита среди остальных? И теперь специально поджидал, когда тот выйдет, чтобы спросить:
‒ Ты увёз их?
В горле было сухо, даже слова не проходили. А ведь разговоры для Вита лучшее средство привести себя в норму, справиться с любыми чувствами. И тут тебе подходящий повод ещё и внести в ситуацию хоть какой-то позитив, показать, что хоть где-то всё в порядке.
‒ Нет. ‒ Начало получилось совсем неудачным, и Вит исправился торопливо: ‒ Не в том смысле, что они остались. Их Кирин отец увёз. Я всё рассказал ему. То есть, не всё. Но он не стал выспрашивать, поверил и так. Сказал, что сам устроит. Лучше и мне не знать, где они.
‒ Да.
Опять Ши чертовски немногословен, да и движения ‒ по минимуму. Только губы чуть приоткрылись, выдыхая «а», но сам так и сидит, не шевелится.