Нет, Кира не попросит. Потому что ей будет сказано ещё меньше, чем Виту. Захотел бы, пришёл. И вывод напрашивается сам собой ‒ не захотел. Правда, ещё оставалась наивная надежда на то, что получится, как предполагал Вит: «объяснить потом».
Вроде как «потом» уже наступило, а объяснений всё нет. И, скорее всего, никогда не предвидится. Но Кира сама осознала ‒ оно и к лучшему.
Ещё весной, когда вернулась из храма, вздохнула спокойно. Всё, больше никакого скрытого мира, никаких тварей, никаких приключений. И опять вляпалась. Но теперь ‒ нет, нет, нет. Ни за что. У неё маленький ребёнок. Разве не это самое главное? Разве не в этом смысл?
Она не бьётся с Данькой в одиночку, родители помогают. Они даже обрадовались внуку, хотя его появление оказалось настолько незапланированным, неожиданным и, наверное, даже нежелательным. И не стали допытываться, кто его отец.
А как бы Кира объяснила? «Трудно сказать, кто. Человек. Отчасти».
Да какая разница, если рядом его всё равно нет? И быть не может, не может быть. Ну, не представить. Никак не получается: не вяжется, не стыкуется. Ши и обычная человеческая жизнь.
Нет, Кира всё же не настолько глупа и простодушна, чтобы пробовать их соединить. Пусть уж лучше никогда больше не появится. Он, наверняка, то же самое и решил, предпочитая оптимальные варианты, самые разумные, самые логически выверенные. Чем сотни раз встречаться и расставаться, лучше совсем не приходить. И не приходил.
Зато объявился Вит, без предупреждения, подкарауливал на улице недалеко от дома. Как раз, когда Кира вышла гулять с Данькой. Подошёл, улыбаясь во всю ширь.
‒ Ну и как поживаете?
‒ Нормально.
Присутствие Вита вызывало двоякие чувства. Встретиться с ним было приятно, но в то же время при виде его в глубине души родилось ощущение тревоги, неосознанное ожидание дурных вестей. Даже широкая улыбка ‒ не гарантия благополучия, Вит мог ёрничать и лыбиться даже когда всё совсем плохо и безнадёжно. Но Кира отогнала плохие мысли прочь, а хамелеон запустил руку в карман и вытащил оттуда сложенный вдвое длинный конверт, протянул.
‒ Держи.
Кира не торопилась забирать предложенное.
‒ Что там?
Её собственные предположения казались невозможно глупыми, даже самой себе не хотелось признаваться, о чём она подумала.
‒ Банковская карта, ‒ невозмутимо сообщил Вит.
Банковская карта. Разумно и полезно. Деньги Кире сейчас не помешают. Раньше родители тянули только её, теперь добавился ещё и Данька, а подработать самой сейчас нет возможности. Сидеть на шее у родителей ‒ и то смущает, а просто у знакомого, пусть и хорошего, и чем-то близкого тебе ‒ это уж совсем странно.
‒ Вит, но…
Хамелеон ухмыльнулся. Он как всегда легко считал Кирины мысли. Произнёс:
‒ Это не от меня. Я только в качестве почтового голубя.
И пауза. Общая. Опять. Как только речь заходит о Ши. Словно минута молчания.
Наверное, Вит решил, что Кира сейчас начнёт о нём выспрашивать. А ведь хотелось, действительно хотелось. Но не надо. Только душу травить. Ничего же не изменится оттого, что Кира узнает, где Ши сейчас. Где-то. Далеко. Разве важно конкретное место? Хотя Вит, скорее всего, о нём знал.
Да, знал. Но не столько от Ши (от него-то как раз слова лишнего не добьёшься, если он считает, что слова ни к чему), сколько от других. Вит много раз слышал, как за глаза говорили, что Анку состоит при Сумеречном храме мальчиком на побегушках. Улыбались презрительно. Но, скорее всего, боялись ещё сильнее.
Потому как и раньше не стесняющийся в средствах воздействия охотник на тварей теперь находился под могущественным покровительством, то есть, получалось, над законом, и мог безнаказанно творить что угодно. И кого беспокоит, что Ши никогда ничего особенного не творил, ни над кем не измывался и убивал только в крайних случаях. Слухи всегда преувеличивают заслуги, особенно негативные.
Вит мог бы об этом рассказать, без подробностей и чужих домыслов, но Кира не просила. Спокойно забрала конверт, засунула его в карман на коляске. И молчала.
‒ Скучаешь?
‒ Не знаю, ‒ Кира пожала плечами. ‒ Бессмысленно же.
И Вит с ней согласился, про себя. Тут он тоже знал. Не так давно спросил у Ши напрямую, почему тот сам не желает увидеться с Кирой и мелким, и получил в ответ сдержанно-рассудительное: «Пусть живут как нормальные люди. А рядом со мной ‒ ничего хорошего не выйдет». Но Вит не стал передавать и эти слова. Да Кира и без них прекрасно понимала, чувствовала.