Как его и предупреждали, до полной реабилитации зрения было еще далеко. Глаза нестерпимо резало светом, картинка была мутной и расплывалась, словно он был ужасно близорук и потерял очки. Но это было лучше, чем тыкаться из стороны в сторону, словно слепой котенок.
В крохотной комнатушке, в которой он лежал все это время, не нашлось никакой верхней одежды. Тут вообще ничего не было, кроме койки, железного стула и обшарпанной тумбочки в изголовье кровати. Так что, Токсину пришлось изображать мумию, расхаживая в обмотках пожелтевших бинтов.
Снаружи, через приоткрытую форточку зарешеченного окна доносились дикие предсмертные вопли, крики и команды разгоряченных схваткой людей, все это перекрывалось грохотом и треском выстрелов — сейчас одновременно работало никак не меньше пары десятков разнообразных стволов, от пистолетов до пулеметов. Даже характерный и прекрасно узнаваемый оглушительный перестук КПВТ где-то в небольшом отдалении угадывался. К тому же, где-то вспыхнул пожар и нос Токсина ощутил запах дыма и горящей резины и топлива.
Дверь в комнату была заперта, благо дверной замок, да и сама дверь оказалась весьма хлипкой и вылетела после пары-тройки ударов плечом и с треском распахнулась. Потерев ладонью ушиб, СОБРовец аккуратно выглянул в коридор. Где-то кто-то бегал, стуча ботинками по дощатому полу, и на кого-то кричал хриплым голосом, но в прямой видимости (насколько он мог верить своему зрению) сейчас никого не было. Поэтому Токсин осторожно вышел из палаты и пошел направо, касаясь стены рукой. Кожа на них уже давно зажила, но чувствительность в районе подушечек была сильно снижена, к тому же его порядком штормило — организм ослаб и ударные дозы адреналина подрывали и без того невеликие запасы сил. Да и голые ступни, ступавшие по неровному полу из досок, не добавляли ситуации позитива.
Токсин шел вперед, пробуя каждую попадавшуюся ему на пути дверь, заперта она или нет. Первые две были закрыты, потом ему подвернулась открытая, за которой скрывалась микроскопических размеров подсобка, забитая какой-то рухлядью, ведрами, швабрами и щетками. В качестве приятного бонуса, на стене висел рабочий линялый комбез и стояли у стены грязные, что смертный грех, короткие резиновые галоши. Возможно тот, кто отвечал за уборку в местном лепрозории, использовал эту одежду как сменную, в целях защиты от грязи и пыли. По крайней мере, внешний вид этого комбинезона намекал как раз на это.
Но Токсину сейчас было не до изысков, его текущий прикид ходячей мумии не шел, ни в какое сравнение. Поэтому он спешно начал обряжаться в так удачно подвернувшуюся одежду. Ложкой дегтя оказался тот факт, что предыдущий владелец комбеза был заметно ниже и уже в плечах, отчего штанины для Токсина оказалось коротковаты, а пуговицы на груди не сошлись. Зато галоши оказались в пору. Но даже в таком виде он сразу почувствовал себя значительно увереннее. А палка в руках, отломанная от половой щетки, добавила еще пару пунктов этой уверенности — какое-никакое оружие, да и дополнительная точка опоры, что в его нынешнем состоянии будет совсем не лишним.
Взбодрившись духом, он двинулся дальше, не забывая, впрочем, заглядывать во все попадающиеся ему по пути двери. Они большей частью были заперты, либо за ними оказывались пустые комнатушки, навроде его палаты. В одной из них обнаружил копию себя — человеческую фигуру замотанную бинтами и всерьез опутанную трубками капельницы. И судя по его виду, больной, у которого отсутствовала одна из ног, пребывал в бессознательном состоянии. Ничего, что могло бы пригодиться ему в его нелегком деле, в палате не нашлось, потому Токсин просто прикрыл дверь и оставил раненого наедине со своей собственной судьбой.
Суматоха снаружи нарастала, защитникам явно крепко доставалось на орехи, если судить по звукам, долетавшим извне. Но каким бы не был исход схватки, для Токсина выбор вариантов невелик — ему однозначно нужно сматываться отсюда, раз уж он смог подняться на ноги.
Впереди мелькнул человеческий силуэт, но зрение подвело СОБРовца и он не смог опознать принадлежность размазанной фигуры. Та не обратила на доходягу никакого внимания и умчалась по своим делам. Токсин выдохнул.
Но, как оказалось, со вздохом облегчения он поторопился — следующая дверь, к которой он приблизился вплотную, резко распахнулась наружу от пинка чьей-то ногой, и ударила не ожидавшего такого поворота событий спецназовца по лбу. У него от этого едва вновь не подкосились ноги, но он собрал все силы в кулак и замахнулся ручкой от щетки, намереваясь дать последний и решительный бой. Правда, давать отпор не пришлось, потому что тот, кто вероломно застал его врасплох, сам остановился, отбросив агрессивную тактику, и подал голос.