Противник ждать себя долго не заставил – слева, с мечами наголо, спешили двое кочевников. Конан с радостным азартом прыгнул им навстречу. Степняки, конечно, бесподобные лучники, но рубиться в пешем бою они как следует не умели. Ловкий варвар уже успел это приметить. Он без труда парировал неуклюжие атаки степняков и уже уложил одного ударом плашмя в висок. Другой с бранью попытался подступить к киммерийцу вплотную и дотянуться до глотки строптивого варвара. Но Конан метко пнул кочевника ногой в солнечное сплетение. Раскрыв рот, как рыба на воздухе, незадачливый воин согнулся пополам от боли. Киммериец в полсилы рубанул противника ребром ладони по шее.
Затем Конан обернулся и посмотрел, каковы успехи Рустуфа. Козак боролся еще с двоими стражниками. Киммериец бросился козаку на помощь, взяв на себя одного степняка. Но схватка продолжалась недолго: их окружил целый отряд всадников.
– Ваять! – крикнул командир отряда. Сражающиеся подались назад и опустили оружие. Конан видел, что в него нацелена дюжина стрел, луки натянуты до предела.
– Бросай оружие! – приказал командир гирканийцев. Пленники угрюмо подчинились. Суровый кочевник подъехал поближе.
– Значит, любите подраться? Ну так мы подыщем для вас кое-что поинтереснее рабского загона. – Он обернулся к лучникам: – Отведите их к Большой Ограде.
Парочку распоясавшихся невольников погнали в центр бивака. Там находился большой участок, огороженный огромным занавесом, который защищал от резких, горячих степных ветров. Занавес в пятнадцать футов высотой был украшен замысловатым орнаментом. Над ним на шестах возвышались штандарты гирканийских вождей: рога, конские хвосты и черепа животных. Властный гирканиец толкнул пленников за ограду. Внутри огороженного пространства расположилось около двадцати больших шатров; у входа в каждый виднелся особый штандарт. Перед самым большим из шатров торчал особенно приметный, высокий шест. Его венчали рога яка, а вниз свешивалось девять конских хвостов. "Должно быть, это и есть шатер Бартатуи", – решил Конан.
Поодаль от шатров, возле самой ограды, степняки соорудили нечто вроде решетчатого загона. Внутри этой странной клетки в землю было вкопано множество крепких столбов, и на каждом висела шестифутовая цепь, заканчивающаяся ошейником, Конан насчитал двадцать пять человек, уже прикованных к столбам; оставалось еще несколько свободных ошейников.
– Хорошо, что вам так не терпится подраться, – заметил надсмотрщик. – У нашего вождя сегодня вечером большой пир, а гости уж больно любят смотреть на поединки. Топайте сюда!
Выбора у пленников не было. Сзади застыли конные лучники, готовые пустить в дело свое смертоносное оружие. Только когда ошейники намертво сомкнулись на шеях Конана и Рустуфа, стражи опустили луки и отправились по своим делам.
– Итак, пока нам везет, – отдышавшись, проговорил Рустуф, – хотя цепь с ошейником не многим лучше, чем яма для рабов.
Конан подергал цепь – крепкая. Богатырь варвар подошел к столбу и навалился изо всех сил. Столб стоял крепко. Он был не только глубоко вкопан, но и закреплен у основания крестовиной. Даже у такого силача, как Конан, кишка тонка вырвать столб из земли.
– Кстати, компания подобралась тоже подходящая, – кисло усмехнулся Рустуф.
Конан с интересом посмотрел на соседей. Это были сплошь дюжие мужики, все в шрамах, но, видать, бывшие разбойники и пираты. Из них так и перла наружу свирепая сила и тупая самоуверенность. И ничего больше!
Прикованный к ближайшему столбу детина явно принадлежал к какому-то неизвестному Конану племени. Может быть, он с Востока?
– Кто ты? – спросил Конан пленника на языке кочевников.
– Смерть твоя, вот кто, шакал!
Да, парень слов зря не тратил! Конан оставил попытки поговорить с тупоголовым, злобным невольником. Киммериец присел на землю и прислонился спиной к столбу. Надо использовать отпущенное время и как следует отдохнуть. Сегодня вечером предстоит тяжелая работа…
ГЛАВА 4
Хондемир всматривался в магическое зеркало, наблюдая там картины, растолковать которые по плечу лишь одному колдуну. Загадочные, нечеловеческие лица появлялись и говорили с чародеем, не издавая при этом ни звука. Наконец Хондемир взмахнул рукой, как бы отпуская диковинных собеседников. Зеркало прояснилось, и маг положил его на место, в сундук.
Из башни неподалеку послышался крик часового, возвещающий, что через час городские ворота закроются. Как раз в этот время колдуну предстояла одна важная встреча. Надо успеть подготовиться! Хондемир облачился в свою лучшую мантию, надел лучший воротник, расшитый золотом и драгоценными камнями. Потом расчесал свою раздвоенную бороду и водрузил на голову высокий шелковый тюрбан, усыпанный драгоценными камнями. Надо было отдать должное чародею он был высок и хорошо сложен. Черты лица явственно выдавали в нем чистокровного туранского аристократа. Такой человек всегда займет подобающее место при любом дворе хайборийских царств.
Хондемир слегка потянул за шнурок звонка. Тут же появился слуга.
– Пусть паланкин ждет меня у ворот через полчаса, – распорядился чародей. Слуга поклонился и выскользнул исполнять приказание. Хондемир не стал брать с собой никаких магических инструментов. Отцы города и так хорошо знают его могущество.
Пока паланкин несли по шумным улицам, маг любовался красотами большого торгового города. Согария и впрямь великолепна. Общественные здания сплошь из белого мрамора, а жилые дома – немногим хуже. Мало кто из горожан был по-настоящему беден: основу согарийского благоденствия составляла караванная торговля, а не урожаи из поместий зажиточной знати.
С балконов и плоских крыш спускались ветви плюща: как и другие жители жарких южных стран, согарийцы высоко ценили зелень. Здесь было вдоволь цветов, а пестреющие на солнце богатые ткани только добавляли городу красок. Улицы Согарии вымощены тесаным камнем, на каждом шагу плещутся фонтаны.
Дворец князя Амира Джелайра стоял на вершине холма и был окружен садами. В тенистых, прохладных рощицах на все лады щебетали заморские птицы. Блеск их роскошного оперения затмевал даже красоту ярких, неувядающих цветов. Хондемиру нравилось все это великолепие. Но еще больше грела ему душу мысль, что скоро у него самого будут точно такие же сады и дворцы.
Носильщики опустили паланкин на гладкие камни широкого двора, где рассыпал сверкающие брызги большой фонтан; вода в источнике была подкрашена и сметана с благовониями. Офицер дворцовой стражи низко поклонился Хондемиру и провел колдуна в просторный княжеский зал.
У стен на подушках восседали знатнейшие люди Согарии. Высокие окна свободно пропускали свет и воздух, а пол был покрыт великолепным мозаичным изображением географической карты: торговые города обозначались драгоценными камнями, а названия окрестных земель выложены обсидиановыми буквами.
Хондемир занял свое место к хранил молчание, пока другие негромко совещались. Он знал, что среди этих людей есть и судьи, и чиновники, и военные. Некоторых из присутствующих он не узнал, – ничего странного, ведь он не так давно живет в городе и круг его знакомых пока довольно узок.
Когда вошел Амир Джелайр, все собравшиеся земно поклонились. Князь дородный мужчина средних лет – явно был чем-то обеспокоен. Коротко ответив на приветствие, он присел на невысокую скамью.
– Я собрал вас здесь, – без предисловий начал князь, – поскольку беда, которую мы давно предвидели, может вскоре подкатиться к стенам города. Я желаю, чтобы все услышали речь великого мага Хондемира. Он явился к нам из Турана и желает помочь нам в этот тревожный час.