Другая культура.
Альфа учуял соображения Лилен и не понял их.
Та усмехнулась.
Майк сделает ей имя и славу. Майк носится с ней как с писаной торбой. Никто больше так не будет. И без квелого этого эльфа куковать Лили Марлен на ролях бесчисленных блондинок… Она не из тех, кто безраздельно предан искусству и согласен корпеть на рутинной работе. Она хочет блеска.
«Но тебе не предлагали индикарты. Приглашение стать семитерранином получил только Майк. Чтобы отправиться с ним, тебе придется выйти за него».
Лили Марлен нахмурилась. О том, насколько сложно получить вид на жительство у семитерран, она слышала, но как-то забыла.
«А может… дядя Игорь поможет?» — с надеждой спросила она.
«Может, — бесстрастно кивнул отец. — Если за это возьмется Игорь, индикарта у тебя стопроцентно будет. Но ты представляешь, что почувствует Майк, если ты выкинешь такое коленце? Захочет ли он с тобой работать тогда?»
— Какой смысл рисовать символ-модель? — вдохновенно спрашивал Макферсон. Над ним вниз головой висел нукта и сосредоточенно разглядывал сенсор камеры, портя Майку запись. Любопытствующие драконы повылезли все, лес кишмя кишел ими — когтистые лапы, шипастые хвосты, лезвия на плечах, челюстях, голове, острые гребни — полный боекомплект живого оружия…
Майк не боялся. Дитрих видел это и проникался к нему симпатией.
Но Макферсон не был очень уж отважным и сильным духом. Он просто был слегка чокнут, и все.
Отец не понимал этого. Или, скорее, не желал понимать. Нарочно.
Хоть ты тресни.
Вечером злая, как дикая кошка, Лилен вытащила из-под кровати веревочную лестницу, мирно пылившуюся там года четыре. Не то чтобы она не могла просто выйти из дома. Но мало ли… кто-нибудь проснется, и тогда надо будет объяснять, куда и зачем она идет. Зачем ей блуждать ночью по джунглям, залезать на деревья, нырять со скал, играть с опасными хищниками, ведь она уже не ребенок…
Тьфу.
Лилен с легкостью спрыгивала со второго этажа. Но под окнами расцветали астры тети Анжелы, и их было жалко.
Первым побуждением было отправиться в гнездо к Нитокрис и нажаловаться той на мать. Лилен вовремя вспомнила, что действительно уже не ребенок, а взрослую женщину, пусть маленькую и мягкокожую, глава прайда под боком не приютит.
Тогда она ушла к океану, разделась и долго плавала на спине, глядя в небо, по которому шествовала Луна.
Луна-дубль, маленькая, отливающая голубым.
Терра-без-номера.
Лилен вспоминала, как смотрела на огромный спутник Древней Земли впервые, разинув рот. Казалось, что тяжелый шар в небе сейчас сорвется и рухнет. Мурашки по спине бегали. Потребовалось немало ясных ночей, чтобы привыкнуть.
Больше не увидеть Земли.
Ну и что? Она родилась на Терре-без-номера.
Выйти замуж за нибелунга?
Кукиш вам. Нужно обстоятельно подумать, вот и все…
Лилен раскидывалась на воде и входила в транс. Звездный полог опускался ли к морю, или сама Лилен поднималась из волн, чтобы стать ближе — прохладные искрящиеся светила окружали ее, погружались в йод и соль океанских волн, чтобы стать еще яснее и серебристей. Пелагиаль жила; теплое море, как сердце, билось о скальные ребра земли, и дыхание тропосферы, еще не осознавшей присутствие человека, было чисто и безмятежно.
На берегу, в глубине леса, дремало биологическое оружие.
Где-то очень далеко, так далеко, что вне транса Лилен никогда бы не услышала и не ощутила этого, прошел экраноплан. Не по расписанию. На секунду Лилен удивилась, но тут же вода вымыла из нее это чувство вместе с остатками дневного раздражения, усталости и печали.
Наконец, руки ее сделали гребок, ноги утонули, и пловчиха направилась к берегу. Полотенца с собой она не захватила, и немного посидела на камне обнаженной, ожидая, когда ночной ветер соберет влагу с ее тела. Кто-нибудь другой немедля словил бы простуду, но Лилен не ведала о таких неудобствах.
Потом она ушла в лес и забралась в свой старый детский домик на дереве. Отец рубил его с расчетом сиживать там всей семьей, да в компании Малыша, и места хватало. Дерево выросло даже для Терры огромное…
В домике Лилен чаще приходили дельные мысли. И спать здесь она любила.
Над джунглями пронесся беззвучный зов. Вскоре сквозь большое окно без рамы проскользнула глянцевитая шипастая тень.
Нукта, дельта-самец прайда Итии, мало общался с людьми и имени не носил. Идентификации как четвертого мужа ему хватало, а Лилен звала его Дельтой. Как вышло, что они оказались в дружбе, Лилен не помнила, потому что была слишком маленькой. Мама рассказывала, что Дельта однажды имел ожесточенный спор с Малышом на тему воспитания детей, после чего решил, что надо ему послеживать за Лили Марлен, ибо Малыш, сам молокосос, мог что-нибудь упустить или чему-нибудь очень напрасно попустительствовать, а Дельта имел по этой части огромный опыт.
Лилен смеялась до икоты и в историю не поверила.
«Привет, Дельта».
Хвост нукты обнял ее привычным движением. Морда ткнулась в лицо.
«Постережешь? Я буду спать здесь».
Дельта, не отвечая ни одним из возможных способов, отошел и свернулся в кольцо у стены. Лилен улыбнулась и последовала его примеру, укрыв плечи собственным детским одеялом. Ногам в джинсах было тепло и так.
Проспала она недолго.
Майк шел по лесу. Бездарно шел. Запинался о корни, нервно шарил здесь и там лучом слабого фонарика и оттого еще больше слеп. Ругался. Он разбудил Лилен за минуту до того, как Дельта тронул ее мордой между лопаток, сообщая, согласно уговору, что кто-то идет.
Лилен беззвучно выругалась. Додумался же… кто ему сказал, где она может быть? Не иначе родители.
Тьфу.
— Лилен! — позвал Майк. — Лилен, ты здесь? Ты в домике?
«В домике я, в домике, — с нутряным смешком подумала та. — Чур, не играю». Выглянула, скорчила раздраженную гримаску.