– Что?! – Хая возмущенно взвизгнула, но в следующий миг успокоилась. – Все видели, – сказала она и улыбнулась. Ее лицо в этот момент стало по-настоящему уродливым. – Убийца. Убить. Изгнать. Убить! Изгнать!
Лохматая, с покореженными от болезни пальцами, с уродливым лицом, испещренным глубокими морщинами, с провалами вместо зубов и жуткой улыбкой, женщина была похожа на злую ведьму из старых сказок.
Повернувшись к другим людям в поисках защиты, Елена Николаевна с ужасом поняла, что каждый из них думает так же, как Хая. Они хмуро смотрели на нее. Не было никаких сомнений, что никто ни слова не скажет, если Елену Николаевну прямо сейчас забьют камнями или выкинут на мороз, не отдав ничего из вещей.
Брох, который в последнее время выглядел наиболее адекватным из всех, тоже мрачно взирал на нее, сидя возле жены. Убитым горем он совсем не казался, но это не мешало ему смотреть на Елену Николаевну пристально, с осуждением.
– Я… – начала Елена Николаевна, желая сказать еще что-нибудь в свою защиту, но в этот момент лежащая на земле Буба застонала.
Она жива?
Елена Николаевна, полностью уверенная, что женщина умерла, облегченно выдохнула. Буба была большой проблемой, но ведь не убивать из-за этого.
Или убивать?
Вспомнилось, что до того, как споткнуться, Буба пыталась размозжить ей голову камнем. Кто даст гарантии, что женщина прекратит свои попытки? И как теперь спать?
Хая, все еще поскуливавшая, что Елену Николаевну обязательно нужно как можно скорее убить, замолчала и посмотрела на Бубу.
Пару секунд старуха стояла в ступоре, словно не ожидала такого поворота, а потом кинулась вперед и снова упала на грудь сообщницы.
Елена Николаевна прищурилась. Почему-то ей показалось, что Хая только притворяется радостной.
– Ну вот, все живы, все хорошо, – она натянуто улыбнулась, осторожно оглядываясь по сторонам. Остальные не выглядели довольными. Неужели воскрешение Бубы их не обрадовало?
Елена Николаевна внезапно подумала, что все не так просто в Датском королевстве.
Буба всем надоела. Она представляла угрозу не только для Елены Николаевны, но и для других членов группы. Кто знает, кого Буба возненавидит, если «Дахи» не станет. Но при этом никто не хотел марать руки, устраняя нестабильный элемент.
И тут так удачно подвернулась Елена Николаевна. Она для них была чужой, поэтому идеально подходила для роли козла отпущения.
Вряд ли они подстроили ночное покушение совместными усилиями, но Хая точно могла провернуть нечто подобное, пытаясь убрать сразу двух неподходящих для семьи женщин.
Если так, то покоя не видать как собственных ушей. Не это, так найдется еще какая-нибудь причина.
Елена Николаевна нахмурилась, складывая руки на груди. Все внутри вибрировало из-за нависшей угрозы. До этого момента она думала, что проблемой может стать только Буба (что та может пойти на убийство, ей даже в голову не приходило), а оказывается, все гораздо серьезнее.
Доживет ли она до весны с таким отношением в группе?
Судя по всему, Буба, падая, ударилась головой о небольшой камень, неудачно попавшийся под ноги, и потеряла сознание. Камень рассек кожу, так что крови было много. Травмы черепа всегда сопровождаются обильным кровотечением.
Елена Николаевна наблюдала за происходящим издалека. На время все о ней, казалось, забыли. Воспользовавшись этим, она скользнула к своим вещам и достала одну из шкур. Потом добралась к недавно построенным коробам у входа и принялась складывать мясо в шкуру. Закончив, свернула ее и кое-как завязала получившуюся горловину полоской кожи.
Если ее не станут выгонять, она просто вернет все на место. А если все повернется в худшую сторону, у нее будет с собой запас еды.
Убедившись, что никто не смотрит на нее, Елена Николаевна вернулась к своему месту и собрала вещи.
Взгляд упал на растянутую шкуру на полу. Оставлять такое сокровище было нельзя, поэтому она принялась снимать шкуру с кольев и сворачивать, а потом подтянула к себе и голову. Нести все это, конечно, будет тяжело, но не бросать же вещи. Неизвестно, когда ей еще так повезет.
Буба, пришедшая в себя, начала жаловаться, как несправедливо с ней поступили и как сильно ее ранили. Она буквально висла на Брохе, с несчастным видом заглядывая ему в глаза. Елена Николаевна попыталась вставить хоть слово, но ее не слушали. Видимо, ее мнение никого не интересовало.
Глава 9