Увидев сестер Линарес, Роза остолбенела. Однако, придя в себя, буркнула:
— Ладно уж, проходите… — И стала объяснять Томасе: — Это сестры Рикардо, сеньоры эти…
— Сеньориты, — поправила ее Дульсина.
— Сенор-р-риты! — гаркнул попугай.
— Не балуй, Креспин, — встревоженно предостерегла его Роза.
— Мы хотели бы спросить у вас, насколько серьезно намерение нашего брата Рикардо жениться на… на Розе, — произнесла Дульсина заранее приготовленную фразу.
— Мы обженимся на этой неделе, — важно сообщила Роза.
— А как вы на это смотрите, сеньора?
— А что я? Раз полюбили — это их дело. Дульсина не выдержала:
— И по-вашему, мой брат и впрямь может влюбиться в подобную… в подобную…
— Да вы что, спятили? — спросила Роза. — Уродина я какая или что?
Пытаясь исправить положение, вмешалась Кандида:
— По правде сказать, ты очень мила…
— Но между вами целая пропасть, — вновь вступила Дульсина.
— Рикардо сам предложил мне. Я не напрашивалась.
— У нас, женщин, есть немало способов просить. Один из них — притворно отказываться… Послушайте, сеньора, — Дульсина обратилась к Томасе, — надо, чтобы вы знали: Рикардо обижен на нас и придумал жениться на Розе только для того, чтобы насолить нам. Его именно это и устраивает, что она не нашего поля ягода. Посмотрите на нее!..
Томаса взяла Розу за руку.
— Да, понимаю, оборванка, бродяжка — это вы хотите сказать? Но если Рикардо женится на Розите, значит, он любит ее.
Кандида дотронулась до плеча сестры.
— А если мы предложим…
— А если мы дадим вам большую сумму денег, не согласились бы вы уехать отсюда куда-нибудь подальше? Так, чтобы Рикардо ничего не знал?
В квартале, в котором разместились городские конторы и офисы, была вывеска с надписью «Недвижимость. Мендисанбаль». Пабло почти никогда не заглядывал сюда. И когда занимавшийся делами Роке увидел входящего в его кабинет сына, он радостно заулыбался и вышел из-за стола к нему навстречу, чтобы обнять его.
— Вот это сюрприз!
— Теперь ты частенько будешь видеть меня здесь. И за учебу я берусь всерьез.
— Замечательно. Спасибо, сын. Хорошо, что ты пришел: я хотел поговорить с тобой.
— О здоровье? — Пабло с тревогой взглянул на отца.
— Нет. О Паулетте. Она опечалена.
— Она знает о твоей болезни?
— К счастью, даже не догадывается.
— Она всегда грустна. Еще в детстве я однажды застал ее плачущей втихомолку.
— Ее печаль — моя самая большая беда. Я не знаю причины. Это тайна. И тайна эта достойна уважения, потому что у такой женщины не может быть плохого, низкого прошлого.
— Может, мне поговорить с ней?
— Она не хочет говорить об этом. Не терзай ее. Ты можешь утешить ее только одним: будь поласковее с Нормой. Паулетта любит ее как дочь, которой, у нее никогда не было, и боится, что ты переменился к ней. Я не настаиваю на том, чтобы ты женился на Норме, ты еще молод, но прошу тебя, продолжай считать ее своей невестой.
— Норма требует, чтобы мы поженились.
— Она утром звонила Паулетте и сказала, что раскаивается в том, что была настойчива. Я ведь хочу от тебя немногого.
Пабло пожал плечами.
— Я и не собирался порывать с Нормой. Все остается по-прежнему.
Томаса смотрела на Дульсину спокойно и чуть пренебрежительно.
— Думаете, все можно купить?
— Я предлагаю вам деньги для вашей же пользы. И для пользы вашей Розы. Ведь вы очень бедны.
Томаса отвернулась.
— Честно сказать, мне эта свадьба не совсем по душе. Но пусть решает Роза.
— А я хочу жениться! — без раздумий заявила девушка.
— Подумай, что с тобой будет, — убеждала ее Кандида.
— А ничего не будет. Он меня любит. И я его люблю, удавиться мне!
Дульсина твердила ей, что ее жизнь с Рикардо будет похожа на ад, а о его жизни с ней и подумать страшно, что Рикардо все равно скоро бросит ее, предлагала пятьсот тысяч песо, даже миллион — все было бесполезно.
Роза только озабоченно сказала Томасе:
— Ты, Манина, не слушай их, оглохни, и все! А то слабину дашь…
— Что ж, — сказала наконец Дульсина, — видно, вы рассчитываете получить от этого брака гораздо больше.
Томаса подошла к двери, давая понять этим, что разговор окончен.
— Вы думаете, что сделали выгодное дельце. Но, клянусь, вы пожалеете о сделанном. Пойдем, Кандида.
Сестры вышли из дома и стали через лужи и ямы пробираться к машине. Под ногами у них тут же оказалась свинья, бухнувшаяся в лужу и обрызгавшая их с ног до головы, к буйной радости нищей ребятни «затерянного города».
СЮРПРИЗ ДЛЯ НОВОБРАЧНЫХ
Возвратившись домой, Дульсина не совладала с яростью и устроила Рикардо скандал. Она кричала, что на его паршивую свадьбу он не получит ни гроша. И пусть не вздумает приводить свою оборванку в их родовой дом.
Рикардо сначала слушал хладнокровно. Но угрозы Дульсины рассердили его. Он сделал шаг к ней, настолько решительный, что Дульсина невольно отступила.
— Моя жена будет жить здесь. И все в этом доме будут уважать ее. Иначе вам придется иметь дело со мной!
— Но, Рикардо, пойми… — вступила Кандида.
— Не хочу ничего понимать!
— Тогда ты не получишь ни сентаво! — Кандида решительно встала рядом с сестрой.
— Что ж, я достану деньги другим путем. Пусть на это и понадобится время.
Что-то в этой фразе заставило Дульсину взять себя в руки. И она холодным тоном спросила:
— Сколько тебе надо?
— Пятьсот тысяч песо.
— Такой суммы наличными у меня нет.
— У тебя в сейфе есть и побольше. Но мне ты можешь выдать чек.
И он, властно взяв Дульсину за руку, повел ее в кабинет. Кандида изумленно следила за тем, как Дульсина, злобно отшвыривая все, что попадалось на ее пути к сейфу, подошла к дверце, достала из сумочки ключ, отшвырнула заодно и сумочку и вынула из сейфа чековую книжку.
Рикардо взял подписанный сестрой чек и молча вышел из кабинета.
Сестры несколько минут молчали, переживая случившееся. Затем Кандида сказала:
— Ты хорошо сделала, что дала ему деньги.
— Я у него в руках, и он это знает… Откуда-то… Кандида стала прохаживаться по кабинету.