– Ты понимаешь, что говоришь? – Голос Адама звучал грубовато из-за обуревавших его чувств.
– Да, понимаю. И должна была сказать тебе это раньше, но я хотела все уладить между тобой и твоей матерью. Когда она приняла тебя, я решила, что все будет в порядке, что ты перестанешь винить себя за то, что сделал Джонни.
Адам рухнул на ступеньку рядом с ней.
– Как я могу забыть? Как стереть эти ужасные образы из своей головы?
– Я не знаю. Но тебе следует прекратить наказывать себя. – Сара посмотрела на увядающий цветок, который лежал на ее коленях. «Он такой хрупкий, – подумала она. – Как и человеческий дух». – Если бы женщина, которая дорога тебе, была изнасилована и родила ребенка, ты бы возненавидел его? Думал бы, что он грязный? Что он не заслуживает любви?
– Конечно, нет.
Сара придвинулась ближе, коснулась его плеча.
– Но разве ты не понимаешь? Ты именно это и делаешь. Двадцать девять лет назад ты был этим ребенком.
Ошеломленный, Адам молчал, разглядывая свою забинтованную руку. Может ли это быть так запутанно и все же так просто? Он уничтожает себя, потому что старается уничтожить Джонни? Убить человека, который и так уже мертв?
Адам поднял взгляд на Сару и почувствовал, что слезы обжигают ему глаза.
– Я старался исправить зло ненавистью. Отмахнулся от того хорошего, что вложили в меня родители.
– Это хорошее все еще на месте, Адам. – Сара положила руку ему на сердце. – Вот здесь.
Адам накрыл ладонь Сары своей забинтованной ладонью, и, пока солнце ярко светило в небесах и на деревьях трепетали листья, они позволили этому пульсирующему ритму природы проникнуть в их сердца.
Сара прильнула к нему, легко коснулась своими губами его губ.
– У тебя все будет в порядке. Ты исцелишься от своих горестей.
Он ответил на ее поцелуй, полный нежности и красоты. Она была его душой, его сердцем, всем хорошим, что было внутри него. Адам закрыл глаза и открыл их секунду спустя.
– Я люблю тебя, милая Сара.
– Я тоже тебя люблю. И хочу прожить свою жизнь с тобой.
Сердце Адама согрелось.
– Я тоже.
Сара протянула ему руку.
– Пойдем внутрь. Будь со мной.
Он посмотрел на нее снизу вверх, запечатлевая этот момент в своей памяти. Он знал, что предлагает ему Сара, что просит сделать. Она хотела ребенка, хотела скрепить их союз новой жизнью.
И он хотел того же. Стиснув ее пальцы в своей ладони, Адам позволил Саре вести его. Как здорово, как правильно, когда ты нужен. Когда ты любим.
Он улыбнулся, когда Сара закрыла дверь спальни. «Любовь дала тебе силу, внутреннюю стойкость», – подумал он.
Трепетная и женственная в каждом прикосновении, Сара принялась раздевать его, обнажая грудь, расстегивая джинсы.
Они ласкали и обнимали друг друга, пробуждая чувственность. И когда оба оказались совершенно обнажены, Адам прильнул к ее рту своими губами и застыл в долгом, медленном поцелуе. То был поцелуй друзей, возлюбленных, мечтаний и сердечных обещаний. В объятиях друг друга они были дома, окруженные безопасностью и любовью. Именно там было их место.
И перед тем, как слиться с ней воедино, Адам помедлил, ожидая подтверждения их обета.
– Скажи это, Сара. Скажи, что выйдешь за меня замуж.
– Я выйду за тебя. – И она приняла его в себя, желая почувствовать его тепло, его волнующее проникновение. – Выйду за тебя, Адам.
ЭПИЛОГ
Сара стояла на кухне вместе с энергичной и живой сестрой Адама, готовясь к важной вечеринке. Она запекала цыпленка, пока Рэйчел наносила завершающие штрихи на поднос с острой овощной закуской. Кухонная стойка гнулась под тяжестью еды: здесь было все – и сыр, и печенье, и пышный торт, украшенный сахарными розами.
Сара глубоко вдохнула приятный аромат, исходивший от окна в сад. На подоконнике выстроились в ряд цветочные горшки, и декоративные растения добавляли свой аромат к запахам кухни.
Оклахома снова стала ей домом, и Сара не представляла жизни где-либо еще. Адам открыл в Талеквах клинику, заведение, где царило домашнее тепло и торжествовала комплексная медицина. Сара тоже стала частью предприятия, добавив в прайс-лист клиники услуги по уходу за кожей. Все, что они делали с Адамом, они делали вместе.
Их очаровательная старая ферма была полна кошек, а сад изобиловал цветами. Две лошади делили маленький сарайчик и радостно ржали каждое утро, приветствуя новый день. Это было, как считала Сара, самое прекрасное место на свете…
– Пахнет вкусно, – подошел к ним сзади Адам, стуча сапогами по глиняным плиткам пола.
Сара и Рэйчел обменялись улыбками и повернулись. Сердце Сары забилось сильнее, полное любви. Адам стоял перед ней – высокий, с мальчишеской улыбкой, играющей у него на губах. Сара знала, как он любит семейные собрания, а сегодняшнее было особенным. Таким невероятно особенным.
– Так как там поживают две мои самые любимые женщины? – спросил он.
– Отлично, – ответила Рэйчел, раскладывая морковные палочки безо всякой системы. – Заняты всякими женскими делами.
– Это, я полагаю, означает, что мужчине не перепадет ни кусочка съестного или что-то в этом роде?
– Не в этой жизни, ковбой. Это угощение на вечеринку. – С ехидной усмешкой четырнадцатилетняя девочка вернулась к своему занятию.
Адам подмигнул Саре, и ее сердце снова счастливо застучало в груди. Возможно ли влюбляться снова и снова? Видеть солнце и луну в глазах своего мужа?
– Я пригласил Джереми зайти к нам, – заметил Адам. – И его родителей тоже.
Сара кивнула. Джереми был одним из подростков из молодежного центра, где Адам добровольно помогал ребятам, попавшим в беду. Оба прошли курс лечения от алкоголизма, только борьба Джереми началась совсем недавно. Конечно, Адам не забывал своих проблем и не упускал возможности помочь тому, кто нуждался в поддержке.
Отец Сары оставался сильным и трезвым. Он даже начал ходить на свидания, ухаживая за женщиной, которая оценила его остроумие и непринужденные манеры.
«Все устроилось, – размышляла Сара, – все счастливы и обрели себя». Скоро приедет мать Адама, чтобы помочь с вечеринкой, а братья, вероятно, покупают подарки – как всегда, в последние минуты. Они регулярно приезжали, вместе с Адамом смотрели по телевизору спортивные соревнования и при этом вопили, как это заведено у мужчин.
Сара проверила цыпленка, и Адам взглянул на часы.
– Как ты думаешь, именинница уже проснулась? – спросил он.
– Не знаю. – Сара улыбнулась и закрыла духовку. – Пойдем посмотрим? – По нетерпению, отразившемуся на лице мужа, она поняла, как тому хочется обнять их дочку.
Держась за руки, они вышли из кухни и направились в детскую. Тихо проскользнув внутрь, они встали рядом с манежем и погрузились в молчаливое благоговение. Кейли Мари Пейдж спала попкой кверху и с бутылочкой у бока. Шапочка темных волос покрывала ее голову, и щеки розовели на фоне золотистой кожи. Адам придвинулся ближе.
– Не могу поверить, что ей уже год.
– Я знаю. Но это был невероятный год.
– О, да. – Адам улыбнулся жене. – А по-моему, быть родителями нам к лицу.
И тут Кейли проснулась и уставилась на них сонными глазками. Адам протянул руки, и их маленькая девочка встала на свои маленькие, но уже резвые ножки, стремясь побыстрее уютно свернуться на руках у отца. Адам поднял ее из манежа и поднес поближе к себе, коснувшись ее щеки в нежном поцелуе.
Встав рядом с мужем, Сара молча произнесла молитву, поблагодарив Создателя за каждую из благословенных минут, которые он даровал им.
«Ради этого, – подумала она, когда Адам и Кейли привлекли ее в свои объятия, – и стоит жить».