Я припарковался возле магазинчика и мы пошли покупать это кое что.
Зайцева взяла пачку дешевого кофе.
— Возьми нормальный. — сказал ей не понимая на кой ей вообще этот кофе.
— Мне нужен этот! — отрезала она не глядя на меня и мы пошли к кассе.
Я подал карту кассирше.
— Еще пачку сигарет. Петр первый крепкие!
— Ты же не куришь! — изумился я еще больше.
— Это не мне! — сказала Зайцева забирая уже оплаченные покупки.
Я довез ее к дому.
— Подожди меня тут пожалуйста. Я сейчас. — она выскочила из машины и пропала в своем подъезде на 15 минут.
Выбежала уже в одежде с термосом в руках и запрыгнув в машину скомандовала
— На кладбище! — теперь до меня дошло про кого она говорила.
Еще через 15 минут мы подошли к могиле ее бабушки.
— Привет Ба! — она протерла рукой фотографию немолодой но красивой женщины.
Я посмотрел на дату жизни и смерти и этот сегодняшний день был ее днем рождения.
Зайцева налила в крышку термоса горячий кофе и поставила на могильную плиту.
Потом прикурила сигарету и пристроив ее рядом с кружкой на пачку сказала:
— С днем рождения родная! — села на лавочку и заплакала. Молча. По щекам просто текли слезы.
И самое странное что я не чувствовал себя при этом лишним. Это было дорого мне так же как и ей хотя я знать не знал этой женщины но понимал как сильно она дорога Дикой Вишне. И то что она доверила это мне. Самое дорогое что у нее было.
— Оля, я хочу вырастить вишневый сад, под окнами нашего дома. Чтоб ты в нем спокойно плакала. — сказал это не кривя душой.
— Оля. — повторила она и улыбнулась глядя на меня.
Действительно. Впервые я назвал ее по имени.
Глава 10
Ольга.
А я? А что я?! Я ж не зря так долго держалась. Влюбиться в Глеба было проще простого. Но что дальше? Разбитое сердце и рваная в клочья душа!? Ведь даже сильные девочки плачут.
Я специально потащила его на кладбище. Проверка на вшивость. Которую он с блеском прошел. Сопротивляться больше смысла не было. Между нами было нечто большее чем просто похоть и желание.
С кладбища мы поехали ко мне. Глеб набросился на меня стразу в прихожей.
— Оленька! Сладкая моя! Желанная! — он говорил мне это не переставая покрывать мои губы и шею горячими поцелуями. В словах была нежность, а в руках, срывающих с меня нетерпеливо одежду, была страсть.
— Какие же мы с тобой придурки. Столько времени зря потеряли! — говорила я, стаскивая с него футболку.
— Нет не зря Оленька! Не зря! — ответил Глеб, подхватывая меня и входя в меня прижимая к стенке.
Мое тело словно пустой сосуд без него и становилось полным, когда он входил в меня, каждый раз наполняя до краев неудержимой смесью страсти, нежности и наслаждения.
Уже глубокой ночью нас догнал дикий голод. Мы не ели уже вторые сутки и отправились на кухню. Пока меня месяц не было дома многие продукты просто испортились. Я осмотрела свои запасы.
— Выбор не велик. Я могу пожарить картошку. — заключила я, убедившись, что более насытиться нам нечем.
— Сто лет не ел жаренной картошки. — сказал Глеб которые сидел за столом и лапал мои ножки, до которых с легкостью дотягивался на маленькой кухоньке, когда я стояла у раковины.
Глеб.
— Расскажи мне про бабушку. — попросил Ольгу и знал, что она расскажет. — Почему она тебя растила, а не родители?
— Когда я родилась у моей мамаши что-то с головой случилось. Она меня ненавидела. Буквально убивала чуть ли не с рождения. За любую как она считала "провинность" жестоко била. А папаша хоть меня и не трогал, но вечно молча все принимал. Смотрел как я трясусь при виде матери и молчал. — она рассказывала это так буднично словно это было не с ней.
— А как ты оказалась у бабушки? — сменил скорее тему так как мне было больнее все это слушать, чем ей рассказывать.
— Я вообще ей не родная. Она вторая жена моего деда по отцу. Она пришла к нам домой сообщить что дед умер как раз в тот момент, когда мать меня пятилетнюю малявку лупила за то, что я не смогла одеть трясущимися руками от страха над нависшей надо мной матерью сандалии. Она ворвалась в квартиру и избила мою мать до кровавых подтеков прям у меня на глазах. Я смотрела на это и мне не было ее жаль ни капли. Потом Ба спокойно подошла ко мне и сказала; —Пойдем со мной детка. И я пошла. В тот день я плакала и тряслась от страха в последний раз.
— Ба была шикарная. Она материлась как сапожник, много курила и пила крепкий кофе. И ей было на всех плевать! На всех кроме меня! — Оля улыбнулась, вспоминая бабушку и вывалила на сковородку уже нарезанную ломтиками картошку; —Знаешь, а если б не она мы бы с тобой и не встретились. Это она заставила меня идти на вышку. Хотя я всегда хотела быть просто парикмахером. Я люблю это прям мое. Вижу девушку и в голове сразу всплывает образ, который ей пойдет. — она села мне на колени, и я прижал ее крепко к себе.
— Спасибо твоей бабушке за тебя! — и поцеловал ее. Так мы целовались пока не запахло подгоревшей картошкой. Но в итоге мы съели ее даже такую сидя на маленькой и уютной кухоньке и ни чего вкуснее той картошки не было и уже не будет.
Глава 11
Ольга.
И потекла наша жизнь с Глебом. Как бы я не хотела остаться в своей уютной квартирке полной счастливых воспоминаний, мне пришлось сдаться в крепко вцепившиеся в меня руки Глеба. Я переехала к нему. Он понимал, что дома я сидеть не смогу.
— Оля! У меня для тебя сюрприз. Собирайся! — заявил Глеб вернувшийся домой раньше обычного.
— Ох. Глеб! Все твои сюрпризы плохо для меня заканчиваются. Ты уверен? — я не теряла надежды отказаться от его сюрприза.
— Конечно Вишенка моя сладкая! — он прижал меня к себе и нежно поцеловал, а его руки противоречили его же просьбе и уже стягивали с меня платье.
— Так мне одеваться или? — посмеялась я.
— Одеваться! — сказал Глеб, стягивая с меня трусики; —Только вот я тебя сначала раздену и повалил меня прямо в гостиной на пол на мягкий ковер. Подмял под себя и вошел так словно полгода у него не было женщины, хотя утром мы с ним еле расстались после бурного секса в душе.
— Ох девочка моя сладкая. Только об этом и думал весь день. — говорил Глеб где-то над моей головой страстно входя в меня, быстро двигаясь к развязке.
Это вообще была наша фишка. Мы начинали с быстрого и страстного, животного секса и лишь теряя силы приходили к нежному и долгому занятию любовью. Долго говоря откровенными ласками друг другу о своих чувствах.
Глеб.
Мы заехали в центр города, и я вышел из машины. Обошел ее и помог выйти Ольге.
Мы стояли на против салона красоты.
— Дикая Вишня! — прочитала вывеску Оля.
— Нравиться? — я переживал что она заартачится и откажет мне в принятии такого дорогого подарка.
— Охренеть! — пришла в себя моя Дикая Вишня.
— Я не понял, это да или нет? — хотя по ее лицу было все видно.
— Шутишь? Это просто…отрыв башки короче… — не отрываясь, разглядывая вывеску прошептала Оля.
Я протянул ей ключи от салона, и она поторопилась к его дверям. Открыв его, мы зашли внутрь. У нее был вид как у пятилетней девочки которой вручили розового пони. Она долго бегала от одних парикмахерских и прочих красоту, наводящих причиндал до других и пищала от восторга.
Сердце зашлось от радости. Пока я наблюдал как радуется моя женщина. Моя любимая женщина.
— Глеб! — она наконец-то вспомнила обо мне и повиснув на шее задрала голову и глядя мне в глаза прошептала; —Спасибо…
Глава 12
Ольга.
Прошло три месяца с того дня как мы уехали с Глебом из лесного домика.
Он работал, и я работала. Мы были счастливы.