Так он и стал делать: в рабочие дни он трудился над служебной Ведомостью, с нетерпением дожидаясь пятницы, а в субботу с самого утра бежал в библиотеку, где его уже узнавали и без всяких вопросов выдавали ему новые телефонные журналы. Может быть его там считали за сумасшедшего, но Алексею Алексеевичу это было безразлично. Появлялись всё новые и новые телефоны, Ведомость всё росла и росла, и Алексей Алексеевич часто просиживал над ней до полуночи, изучая происходящую в ней таинственную и гармоническую жизнь.
Одновременно с составлением Ведомости Алексей Алексеевич собирал сумму, необходимую для покупки телефона. Жалование его, как уже было сказано, было вполне достаточным, но небольшим. Как у всякого разумного человека, у Алексея Алексеевича были, конечно, сбережения на так называемый «чёрный день». Но сбережения эти были неприкосновенны до наступления по-настоящему чёрного дня — болезни, например, или смерти, а покупка телефона к этим случаям вовсе не относилась. Кроме того, сбережения эти лежали на каком-то хитром депозите, извлечь из которого их можно было только с огромными потерями. И, как бы Алексей Алексеевич ни хотел купить телефон, на это он пойти никак не мог.
Поэтому Алексей Алексеевич решил, во-первых, отказаться от еженельных деликатесов (всё равно они, как правило, были малосъедобными), а во-вторых, перейти на более дешёвые сорта сосисок и пельменей. Кроме того, Алексей Алексеевич заметил, что если есть пельмени с большим количеством хлеба, то их требуется гораздо меньше.
Также Алексей Алексеевич отложил на следующий год покупку зимних ботинок, а вместо того отнёс в починку старые, с отклеившейся подошвой, что сэкономило ему ещё почти тысячу рублей.
Но, несмотря на все эти меры, требуемая сумма набиралась очень медленно. Иной раз Алексей Алексеевич в отчаянии чуть было не решался снять деньги с депозита, но всякий раз останавливался — он же не окончательно ещё сошёл с ума.
К счастью, перед Новым Годом в учреждении выдали повышенную премию за успешную реформу. Премия эта была такая солидная, что даже превышала жалование Алексея Алексеевича. Он подсчитал, что ему осталось копить нужную сумму всего три месяца, и повеселел.
На Новый Год он даже позволил себе кое-какие излишества: купил половину курицы-гриль, три мандарина и бутылку шампанского: мама его покойная говорила, что Новый Год без шампанского — это не Новый Год, а мама не могла ошибаться.
А потом потянулась бесцветная и мокрая петербуржская зима. Алексей Алексеевич всё так же ходил на службу и в библиотеку, Ведомость уже с трудом умещалась в его небольшой комнате и казалось, что это никогда не кончится.
Но однажды, проснувшись утром, Алексей Алексеевич увидел в окно солнце и вдруг понял, что всё кончилось. Как раз накануне он получил своё месячное жалование и теперь у него была сумма, необходимая для покупки телефона.
Другой человек, может быть, побежал бы в салон мобильной связи сразу после службы, но Алексей Алексеевич был не таков. Он пришёл вечером домой, ещё раз тщательнейшим образом изучил Ведомость: не упустил ли чего? Не вкралась ли в неё какая-нибудь пагубная ошибка? Но нет: Ведомость была безупречна.
Алексей Алексеевич тщательно вычистил зубы, побрился, сварил в кружке яйцо в мешочек и не спеша выпил чаю с сушками. Поговорил с соседкой Софьей Андреевной о планах на непредсказуемую погоду и о непрерывно растущих тарифах на коммунальные услуги, вымыл чашку под краном, вернулся в свою комнату, оделся, ещё раз пересчитал свои деньги и в последний раз вышел из своего дома тем Алексеем Алексеевичем, которого мы знали.
В салоне мобильной связи его уже поджидал консультант — не тот, конечно, что когда-то так посмеялся над Алексеем Алексеевичем, а совсем другой: солидный немолодой мужчина, куривший трубку. Они в последние месяцы много обсуждали будущую покупку, и консультант испытывал к Алексею Алексеевичу большое уважение.
Сама покупка заняла совсем немного времени: консультант заполнил необходимые документы и уже через пятнадцать минут Алексей Алексеевич вышел из салона с новым телефоном. При выходе у него мелькнула было дерзкая мысль: а вот взять и выбросить старый свой телефон в мусорный ящик! Но, подумав, он, однако, себя остановил: вот так взять и выбросить вещь, за которую заплачено триста рублей, вполне исправную — это всё же слишком.
Он уже давно придумал, как предъявить новый телефон сослуживцам, чтобы это выглядело будто бы случайно: ещё в салоне он поставил будильник в телефоне на полдесятого (разумеется, он знал инструкцию наизусть и поэтому ему было легко это сделать).
И получилось всё, действительно, наилучшим образом: в полдесятого, когда все сослуживцы уже приняли самый деловой вид и в кабинете наступила тишина, у Алексея
Алексеевича в портфеле мелодично запел телефон. Он неторопливо достал его из портфеля и, наморщив лоб, сделал вид, будто читает на экране какое-то важное сообщение. Все сотрудники немедленно оживились: на самом деле, поскольку с верхнего этажа ещё не поступало никаких распоряжений, никто не знал, чем на самом деле нужно заниматься.
«О! — воскликнул с искренней радостью всё тот же молодой сотрудник. Он как раз ожидал повышения по службе и поэтому сидел за своим столом, бесцельно раскладывая пасьянс в компьютере. Но, услышав звонок, тут же вскочил со своего места. «Алексей Алексеевич! С обновкой вас! Позвольте взглянуть?» Алексей Алексеевич будто бы нехотя протянул ему телефон.
«Отличный аппарат! — сказал сотрудник с некоторой даже завистью (душа Алексея Алексеевича беззвучно пела). — Я и сам себе такой собирался купить, да всё некогда».
Тут собрались вокруг стола и другие сотрудники. Они передавали телефон друг другу и искренне поздравляли Алексея Алексеевича. Люди — они добрые, на самом деле, что бы там про них ни говорили. Кто-то даже предложил, что надо бы купить тортик и сухого вина и после работы это отпраздновать, но его не поддержали: после работы все сразу же убегали со службы как угорелые. У всех ведь семьи, дела, магазины, продукты.
Весь день Алексей Алексеевич просидел именинником. Он положил телефон на стол справа от Ведомости и занялся работой. Ему очень хотелось позвонить куда-нибудь: в службу точного времени или, может быть, в справочное бюро, но это было как-то неудобно делать при всех.
В конце рабочего дня к Алексею Алексеевичу подошёл всё тот же молодой сотрудник и шепнул ему на ухо, что договорился с другими молодыми сотрудниками зайти в одно местечко неподалёку, чтобы отпраздновать покупку. Алексей Алексеевич сначала было испугался «одного местечка», но потом махнул рукой: не каждый же день он покупает телефон — один раз можно.
Так что после работы молодые сотрудники повели его в какой-то подвальчик. Алексей Алексеевич проходил мимо него каждый день, но ему ни разу не пришла даже в голову такая мысль, что туда можно зайти.
Внутри подвальчик оказался неожиданно уютным и нестрашным. На каждом его сантиметре была какая-нибудь шутка: например, на табличке вместо «столик заказан» было написано «столик наказан». В туалетной комнате, куда Алексей Алексеевич зашёл вымыть руки, изнутри на двери было множество разнообразных крючков, щеколд, задвижек, цепочек, так что какой-нибудь подвыпивший человек мог бы остаться там навсегда. Рядом с обычной туалетной бумагой висела наждачная с надписью «садо-мазо». У Алексея Алексеевича было очень хорошее настроение и все эти нехитрые шутки его от души развеселили.