В этот момент Тофер невольно задумался, что ради вот этого сумасшедшего человека они полдня выдумывали план по спасению его из цепких лап новенькой. Он еще раз глубоко вздохнул, успокоился, и продолжил:
— Это все Мадлейн. Уил говорит, видел, как ее отец вчера приволок ящик рома портового… Вот ее и не кормят наверное. Она вчера вечером притащила целую кучу яблок, — пояснил он, а затем, нервно отдернув приятеля, продолжил, — а потом, Дикки, она мне кое-что и рассказала! Так вот. Давно, когда Мэд еще дружила с этой Вудуорт, они договорились, что та сдружится с тобой и выведает все секреты. Мы все знаем, дружище, что ты не так прост, как кажется, но ведь мы никогда не лезли в твои личные дела! — понизив голос и с возмущением говорил тот. — А эта девчонка… Ну ты же должен и сам понимать, она из другого района. И не просто из какого-то района, а с Окраины, — при этом Тофер произнес последнее слово так, словно его сейчас стошнит, и шепотом продолжил, — они там все такие, только дай повод, все выведают.
Дикен задумался. Если Тофер прав, то все его тайны, все то, что он создавал у себя в голове и тщательно оберегал от посторонних, оказывалось под серьезной угрозой.
— Это тебе Мэд сказала? — переспросил он, на что получил утвердительный кивок. — Хм… Убедительно. И что вам уже Эйприл успела рассказать?
— Ну… Пока еще ничего. Но я уверен, скоро она растрезвонит на всю округу! Так что задумайся, я тебе как друг советую, — распинался Тофер, с пониманием заглядывая в зеленые потерянные глаза.
Дикен не мог решить для себя, ожидал ли он выстрела в спину от Эйприл. Но по ощущениям — выстрел был. И было очень больно. Дикен ничего не ответил Тоферу, только улыбнулся, и, как ни в чем не бывало, сказал:
— И ради этого ты меня будил?
До полудня Дикен стоял у окна, запертый в своей комнате. Он хотел увидеть ее прежде, чем она постучится в дверь. В голове крутилась всего одна спасительная мысль: «Она все равно не понимала моих Великих идей!» Но беспокоило его уже не разоблачение, а сложнейший выбор — кому верить? С одной стороны были старые друзья, которых он знал всю жизнь. Он также знал, на что они способны, а на что нет. Но с другой стороны была Эйприл. Совсем одна. Не прожившая по соседству и двух месяцев. Но для него она уже стала ближе всех тех, кого он знал годами. В тщетных попытках найти ответы, он простоял у окна весь день. Ее так и не было.
Ночью Дикен долго ворочался в кровати. Перепутанные мысли сплелись в тугой клубок. Что-то не укладывалось у него в голове. Он в последний раз посмотрел на темный потолок. Там, прямо над кроватью, он давно соорудил себе светоотвод, чтобы по утрам солнце не светило в лицо. Дикен решил, что поборется за правду, какой бы печальной она ни была.
— Меня зовут Дикен Дорф. Мне тринадцать лет. Я должен все узнать наверняка.
Дикен вышел из дома рано. Он хотел выяснить все для себя как можно быстрее, пока не стало поздно. У подвешенного морского каната, в месте, где пересекались все дороги Первых дубов, и никто не прошел бы незамеченным, он крутился не больше часа. Тот, кого он ждал, все-таки объявился. Высокий, смуглый, худой и очень болтливый.
— Ну что, ты говорил вчера с Тофером? Где ж твоя подруга! Ты с ней больше не общаешься? — язвительно спросил Винсент. Казалось, только в его черных глазах могло найтись столько место для подвоха. — Не думай о ней, все девчонки такие.
— Да понял я уже, — горько вздохнул Дикен. — Винсент, прекрати нравоучать, у меня сейчас другая проблема. — Он подвинулся ближе к Винсенту и тот замер. Ему еще никогда ничего не доверяли в качестве секрета. — Я ей рассказал нечто такое… Я скрывал это от вас три года, и если кто-нибудь еще узнает!.. Как я мог быть таким слепым, Винс? Это же логично, она здесь совсем новенькая. Надо было сразу думать… Сейчас вся округа будет знать, — Дикен говорил шепотом, опустив голову и всячески пряча взгляд от назойливого приятеля.
— Знать что?
Дикен махнул рукой и отпрянул от болтуна, снова раскачиваясь на канате.
— Какая теперь разница! Не сегодня, так завтра она все вам выложит. А не вам, так Мадлейн, а у той рот вообще не затыкается, сам знаешь, — продолжал убиваться Дикен, хмуря брови так, что уже начинало сводить.
После этих слов Винсент словно завис. Его распирало любопытство, но он не знал, куда податься. А Дикен выглядел действительно расстроенным, изо всех сил представляя, каково это, быть преданным, поддавшись на доверчивость другого.
— Знаешь, Дикен, а ведь мы все сразу поняли. И говорили тебе, нельзя ей доверять… Но ничего, теперь ты снова с нами. Тофер ей отомстит за все! — боязливо простонал Винсент. — Забудь. Слышал, что с Хилом опять стряслось? Рухнул плашмя с дерева, потерял сознание, через минуту очнулся и не мог вспомнить ничего, что с ним происходило весь день… Во как!
— Даже не знаю, смешно это или уже грустно.
— А чего грустить-то? Говорю тебе, Хил всегда влипал в такие передряги, и влипать будет до конца жизни!
Хил был одноклассником Уильяма и большую часть времени проводил лежа в больнице или дома, поэтому его очень редко видели гуляющим вместе со всеми. Пухлый неуклюжий заикающийся мальчик, с полным отсутствием твердого характера. Немного глуповатый, но с теплыми карими глазами и верой в то, что «он должен дарить людям добро». Хотя по жизни его незаслуженно преследовали неприятности. Однажды он даже умудрился попасть под колеса экипажа… И не простого, а полицейского. Полицейского! Удивительно, что не кареты скорой помощи. Да, таким был Хил. Именно рядом с ним и поселилась семья Вудуорт, а он стал первым знакомым новой девочки.
Еще один день тянулся для Дикена невозможно долго, но все, что он мог сделать, он сделал, и ему оставалось только ждать. Все, чего он хотел, так это чтобы слова мальчишек оказались враньем. Он внезапно для себя понял — Эйприл стала дороже, чем все его мысли и секреты. Развязка рано или поздно настанет, Дикен был в этом уверен. «Доверять? Да, я верю ей! Эйприл не такая как все… Она не предаст. Я уверен. Я уверен? Я уверен!» В этот самый момент его размышлений, в дверь раздался стук.
— Что происходит? — с невольным удивлением спросила Эйприл. — Во-первых, я еле отвязалась от Мадлейн, а во-вторых, ты зачем это сделал? Ты мне обещал, Дикен…
— Выхожу, — не замедлил он, после чего они оба поспешили по дороге ведущей в сад.
День для обоих выдался запутанный. Дикен уже второй раз выходил на откровенный разговор в сад, а Эйприл мучили расспросами, которыми она теперь собиралась замучить друга. К счастью для обоих, этот день подходил к концу. Солнце уже садилось, а прогретый за день воздух приобретал вечернюю прохладу. В саду было тихо. Только шорох листвы и стрекот кузнечиков нарушал его покой.
Дикен и Эйприл, минув ворота сада, направлялись к поваленному дереву. Всю дорогу они молчали, и, запрыгнув на дерево, Эйприл нетерпеливо заговорила первой:
— Значит, сперва о Мэд! Сегодня, после полудня, я шла к тебе, но меня вдруг выловила Мадлейн. Не знаю, Дикен, что ты ей такого наговорил, но она дотошно хотела услышать от меня какие-то тайны… Что ты ей сказал? — возмущенно спросила она, перебирая в руках кончики волос.
— Эйп, у меня есть предположения…
— Это еще не всё!
— Но ты же сама меня спросила.
— Слушай. Вчера же она мне рассказала, как ты растрезвонил на весь двор о моей трубке! — щеки девочки непривычно покраснели, а глазами она буквально впивалась в друга. — Ты же обещал… Знаешь что будет, если это дойдет до мамы? Да и Генри не будет рад такому! Может, ты еще расскажешь всем, что мой отец злостный преступник? Или как брат спалил библиотеку?
— Прекрати, Эйприл! Давай с начала, — успокоил ее Дикен. — Надо же думать… У меня появились предположения, что нас хотят рассорить. Представь, вчера утром у меня появляется Тофер, и заявляет, что ты договорилась с Мэд еще давно. Ты должна была сдружиться со мной, чтобы выведать все, что я скрываю…
— Глупость! — фыркнула она, закатив глаза.
— Я знаю, дай договорить, — продолжил он. — Поэтому я сегодня сказал Винсенту, так как он у нас самое большое трепло, что раскрыл тебе свою самую большую тайну. Вот почему все вдруг и напали на тебя с расспросами. А я ведь лишь хотел проверить!.. Теперь ты пришла ко мне в бешенстве, значит все, что нам наговорили — вранье, и кто-то просто не может смотреть спокойно на нас с тобой.