Город уже окончательно проснулся. Все те же звуки доносились с разных сторон, те же люди сновали по сторонам, все так же не спеша мимо проезжали кебы и дряхлые телеги. Все как всегда. И не важно, маленький Дафиэлд это или густонаселенный Бруген, что находился в трех часах езды отсюда. Не важно. Все дни шли одинаково. Это не зависело от места и времени, — только от людей. Каждый ждал, что появится кто-то, прервет все это однообразие и изменит его жизнь. Но ничего не менялось, и все продолжали ждать, ведь привычка — надежда на завтра.
Эти странные мысли быстро развеялись в голове Дикена, как только перед ним из ниоткуда возник Уил. Он был словно вешалка для той растянутой грязной одежды, которая на нем висела, а через плечо Уильям держал удочку.
— Дикен? Меня ждешь? — растерянно спросил он. — А… А я…
— … А ты рыбачить собираешься, я понял.
— Ну да. А что ты тут делаешь? — поинтересовался он.
— К тебе пришел, — улыбнулся Дикен. — У меня небольшая просьба… С кем собрался рыбачить?
— Хм… Скоро подойдет Винсент! Решили выйти к маяку. Отец сказал улов хороший, прилив. Он там место для нас держит до полудня, а так не хочется!.. Представляешь, с ночи там сидит, крошки в воду кидает. Я ему говорю: «Пап, кто же в море рыбу прикармливает?» А он сразу: «Я старше, лучше знаю!» Достал. Хорошо хоть Винс… Погоди, а что за просьба?
— Ты же знаешь, для меня вся эта возня с удочками слишком скучна, — отмахнулся Дикен. — Я знаю, что ты можешь, поэтому и обращаюсь именно к тебе. Дело, значит, такое — мне позарез нужна веревочная лестница! Сделаешь?
— Ну… Сам понимаешь, надо веревки много, да и времени не меньше…
— Хорошо, чего просишь? — уверенно спросил Дикен, умоляюще склонив голову набок.
— Даже не знаю, — задумчиво пролепетал тот, ожидая предложения от приятеля.
— Ну-у-у… хочешь малахитовых камешков? Три штуки! Красивые, бирюзовые… Их еще во всякие украшения пихают. Если сможешь продать, получишь в два-три раза больше, чем тебе кто-нибудь заплатил бы за эту лестницу.
— Малахитовых? Хм… Надо подумать.
— Только не долго!
— Все, подумал! — тут же оживился Уильям. — Давай… Как принесешь, так и получишь свою лестницу! А малахит…
— Размером с боб, — договорил тот.
— Пойдет, — задумчиво протянул тот. — А лестницу…
— Ступенек на семь, — снова договорил Дикен, и, скрепив сделку рукопожатием, они разошлись.
Разумеется, у Дикена не было этих камней, но ему не представляло сложности сделать похожие — он уже не раз получал их сидя за химическим столом. Эйприл, которая все это время ожидала его дома, с радостью согласилась поучаствовать в химическом приключении.
— Сейчас ты узнаешь, откуда я беру себе реагенты для опытов! — сказал друг, когда они уже спешили в сторону моря, туда, где начиналась прибрежная пустошь и небольшой обрыв.
— Не пытайся меня заинтересовать своей химией, — умоляюще сказала она, уже видя за линией берега воду. — Из морской воды?
— Нет. То место я открыл для себя случайно, когда решил однажды исследовать прибрежные подземелья. Там наверху висели такие маленькие сосульки, и с них капали прозрачные капельки. Мне сразу стало интересно, что это такое и несколько дней я бегал в пещеры, чтобы набрать и изучить эту жидкость. Как потом оказалось, это были сталактиты — известняковые наросты, которые выделяют…
— Не продолжай, я все равно ничего не пойму, — прервала она друга. — Лучше скажи, там летучие мыши есть?
— Нет, я не видел, — обиженно отозвался он, и, воспользовавшись секундным молчанием, быстро договорил, — они выделяют щелочь!..
— Дикен! — вновь оборвала она его. — Я все равно не знаю для чего нужна эта твоя… щелочь! Не докучай… Вот скажи лучше, я ведь там еще ни разу не была, должно быть страшно? — с неподдельным блеском в глазах спросила Эйприл.
— Да не особо! Мы не глубоко пойдем, буквально на входе…
Они приближались к широким песчаным просторам, за которыми шумела прибрежная вода. Здесь сильно жарило солнце, и руки начинали гореть. Дикен какое-то время петлял в поисках старых полуразрушенных ходов, пока перед ними не возникло небольшое углубление, заполненное только темнотой и сыростью.
Около полувека назад на этом месте стояла оборонительная крепость. При третьей осаде крепость не выдержала, оставив от себя лишь несколько голых стен и бесчисленные лабиринты подземелий. На сей день любопытным жителям Дафиэлда известно как минимум четыре входа в них, и, как ни странно, только один выход. Все они переплетаются между собой в сложнейшую паутину коридоров с доселе неизведанными комнатами, темницами и просторными залами. Многие смельчаки-расхитители пытались поживиться в них, но от страха потеряться в подземных лабиринтах, бежали оттуда и больше в них не возвращались.
— Здесь мрачнее, чем я думала, — сказала Эйприл, пряча страх в голубых глазах.
— Зажигай свечу…
Темные своды пещеры прорисовались под слабым светом. У входа земля смешанная с морским песком была истоптана теми, кто отважился шагнуть в эти глухие места, но чем дальше заходил Дикен, тем меньше следов попадалось под ногами. По стенам катились капельки от сырости, а воздух был затхлый и неприятный. Эйприл постоянно глядела то наверх, то вниз, опасаясь-таки встретить летучих мышей или обычных крыс. В узких проходах эхом отдавался каждый шаг и шорох.
Они пробирались все дальше, пока на стенах не завиднелись белые маленькие наросты. Они напоминали больше снежные вулканы, с отверстием посередине, из которых на землю падали прозрачные капли. Только эти «вулканы» были наверху, и приходилось внимательно следить за ними, чтобы не попасть под капли.
— Вот мы и пришли. Будь аккуратней…
— А что если такая капелька попадет мне на голову? — испуганно спросила Эйприл.
— Ну… Проест тебе дыру в черепе и все, конец.
— Как конец?! Что это еще за щелочь?! Дикен! — ее лицо уже не выражало былой интерес, а глаза от страха забегали по белым свисающим сталактитам.
— Да успокойся, я шучу, — посмеялся он. — Ничего не будет, но все же нежелательно. Вот если бы ты меня послушала, то узнала, что эта щелочь очень слабая! — упрекнул Дикен.
Он вытащил из-под рубахи маленькую стеклянную колбу и, встав на цыпочки, поднес ее к падающим капелькам, собирая их в сосуд. Так как капельки появлялись не сразу, то он постоянно перебегал с этой колбой, чтобы собрать капли с других сосулек. Эйприл тем временем ходила за Дикеном попятам, чтоб, наоборот, оказаться под чистой сосулькой, так как не очень верила, что слова друга — шутка.
— Удивительно… И ты всегда таким образом добывал себе… Ну эту… штуку? — спросила девочка, пристально глядя за всеми действиями друга.
— Да. Из нее можно получить множество других веществ… А можно и ее саму сделать посильней! Многое можно… Сейчас она необходима для того, чтобы я мог сделать простенький малахит! Уж это я смогу.
Как только колба наполнилась почти до краев, Дикен повел Эйприл к выходу.
Спустя четверть часа они впервые взобрались на чердак, как в свое новое тайное логово. Дикен разложил на столе свою химическую посуду и какие-то реагенты, принесенные из дома. В мешке оставалось еще много подобного, но он ограничился лишь нужным. Эйприл тем временем старательно очищала их чердак от скопившейся пыли, щепок и прочего мусора, изредка украдкой подглядывая через плечо за работой Дикена. Она уже жалела о своих нелепых высказываниях про химию и только удивлялась: как из двух бесцветных жидкостей внезапно получается яркий синий… сгусток чего-то. Эйприл поспешно доделала свою работу и подошла ближе к столу Дикена.
Тот уверенно переливал жидкости из одного сосуда в другой, периодически подсыпая какие-то цветные кристаллы и порошки в растворы. Нагревал, охлаждал, взбалтывал и процеживал. Затем, оторвав какой-то клочок измятой бумаги, он отфильтровал получившуюся смесь в жестяной воронке, отставил в сторону получившийся чистый голубой раствор и гордо поднял отфильтрованный осадок вверх:
— Готово! Нужно только сделать из этой смеси три камешка, — сказал он, протягивая странную смесь Эйприл. — Не бойся, он не ядовит… Слепи, пока он влажный, а потом положи на солнце, чтоб подсохло! Уил будет в восторге, — довольно заявил Дикен.