— Дикен… — недовольно начал Тофер, сонно потирая глаза. — Ты вообще понимаешь, что еще даже не рассвело?! Или мне должно быть наплевать, что ты поднял меня в такую рань, и я мог еще спать и спать…
— Идем, — с улыбкой оборвал его Дикен, закидывая старый мешок на плечо.
— Идем?! — с прежним недоумением переспросил его друг, оборачиваясь по сторонам. — То есть ты только меня одного разбудил? А как на счет Уила? Пускай от Винсента толку мало, но я не хочу работать лопатой за всех!
— Тофер, прекрати ныть!
— Я не ною… Я спать хочу!
— Тогда иди домой, — гордо произнес Дикен, и не спеша побрел в лес один.
— И пойду. Только потом не говори что весь шалаш твой!
— Даже не подумаю, — кричал Дикен в ответ, и продолжал, — вообще-то у меня была идея!
Когда до ушей Тофера донеслось слово «Идея!», он невольно остановился, повернулся и бросил взгляд на мешок за спиной Дикена. Прикинув на секунду объемы ноши, он тут же побежал следом.
— Погоди, Дикки! Погоди…
Тофер Лим был старше на год, упитанный, хитрый и, в общем-то, не глупый. Во все «идеи» он кидался с головой. Тофер рос в почтенной семье, проживавшей в доме в пяти шагах от окон Дикена. Его отец и дед состояли на службе полиции Дафиэлда. Однако, в отличие от родителей, он был отъявленным хулиганом. Во всей дворовой компании Тофер являлся самым старшим и не упускал момента посмеяться над остальными. Это он первым начал выдумывать шутки и небылицы про чудного затворника Дикена, а прошлой осенью у них даже случилась драка. С тех пор Тофер больше не задирался к Дикену.
Пробираясь через кусты, они двигались к огромному старому буку, единственному во всем предлесье. Прямо под ним, укрытый свежесрубленными кленовыми ветками, был спрятан ров. За последние два дня он значительно вырос: шириной в четыре шага и глубиной по грудь Тофера.
Всю дорогу до места Дикен молчал, лишь улыбаясь и выворачивая мешок из рук приятеля. Наконец, он бросил его на землю. Вынув из него чистый лист бумаги и заточенный уголек, он протянул их Тоферу:
— Будешь рисовать старинную карту сокровищ! Ну, три шага вправо, десять влево… Понимаешь? — и, получив утвердительный кивок, Дикен снова запустил руку в мешок. На этот раз он достал настоящий череп. Той же прошлой осенью, незадолго до великой драки, они вдвоем совершенно случайно откопали его в лесу и держали все в строжайшем секрете.
— Это же наш череп! — оживился Тофер. — То есть не наш, а… его, — он смутился, после чего с прежним восхищением взял его в руки. — Что ты собираешься с ним сделать?
— Он и будет нашим сокровищем, — улыбаясь, заявил Дикен. — Представляешь их испуг? Винсент вообще разрыдается!
— Так это для них ты все придумал?! — радостно завопил тот. — У-у-у… ну тогда точно облезут от испуга. А Уил будет просто в ярости! Ты видел когда-нибудь бешеного Уила? У него ноздри раздуваются как у быка!
— В любом случае, Тофер, этот череп нужно захоронить снова, а то он уже полгода лежит у меня в погребе. Ты можешь представить себе лица моих родителей, если кто-нибудь из них обнаружит его?..
В этот момент Тофер содрогнулся. Он представил себе своих родителей и их реакция ему не понравилась.
— Так, погоди, Дикки, расскажи еще раз весь план.
— Не называй меня так, — в тысячный раз упрекнул Дикен. — Времени мало, говорить буду быстро…
Времени действительно было мало, так как к полудню все четверо обычно уже давно копались в яме. И к этому моменту требовалось проложить необходимый маршрут к тайнику (укромное место, недалеко от шалаша, под изогнутым кленом); нарисовать правдоподобную карту с координатами; закопать самодельную карту сокровищ не глубоко, в стенке шалаша; выкопать тайник и снова закопать уже с черепом.
Солнце уже начинало пригревать, и парк оживал после прохладной ночи. В верхушках деревьев шелестел листьями ветер, сгоняя с ветвей крикливых птиц. В этом лесу не удивительно было найти старые прогнившие карты, указатели и драгоценные захоронения, так как он скрывал в себе множество тайн. Взять, к примеру, тот скелет, что откопали Дикен и Тофер осенью. Неизвестно, сколько он пролежал под землей, но все это время он обнимал проржавевшую шкатулку с открытками и письмами от «Твоей любимой кареглазки». Но истинным сокровищем для Дикена и Тофера стал череп. Они аккуратно выкопали его, очистили, спрятали и поклялись сохранить все в строжайшем секрете.
Тофер Лим по настоянию семьи обучался живописи. Он ненавидел это, но гордился собой. Отмерив шагами маршрут до тайника, он смог красиво нанести все на карту. Смяв ее несколько раз, испачкав в сырой земле и опалив края, они без труда сделали из нее старинную карту.
Вдруг Тофер увидел кого-то недалеко в траве:
— Эй, Дикен, смотри, — настороженно зашептал он. — Там кто-то есть! Что если это Винсент?! Если он нас увидит, все пропало!.. А-а-а, погоди, нет… это же… Точно, это хрупышка.
Из травы поднялась худенькая девочка. Тофер и его друзья называли ее хрупышкой, хотя на самом деле у нее было и настоящее имя — Мадлейн. Ее не любили. И не потому, что она считалась самой младшей во дворе. Мадлейн обрела себе скверный характер и бросала все силы на то, чтобы досадить кому-то в том или ином деле. Поэтому незапланированные встречи с ней сулили неприятности. Она носила одежду на несколько размеров больше и изрядно потрепанную. Невзирая не все унижения она умудрялась не оставаться одна, и обычно за ее спиной можно было увидеть «свиту Мэд» — две или три девчонки, которые по своей наивности таскались за ней по пятам. Даже сейчас рядом с ней кто-то сидел и упорно не поднимался из высокой травы.
— Что ты здесь делаешь в такую рань, Мэд? Опять выгнали из дома? — ехидно поинтересовался Тофер, спрятав карту за спину и бросая взгляд через плечо Мадлейн, туда, где пряталась в траве ее подруга.
— Тебе какое дело, Лимоноголовый! Сам ведь не спишь… А где эти ваши двое? Ямка оказалась слишком маленькой для четверых? — язвила она, но потом ее глаза впились в мешок в руках Дикена. — Что у вас там?
— Убери руки, хрупышка! — пригрозил Тофер и снова уставился вдаль. — Твоя подруга сумасшедшая?
Сумасшедшая не поднималась целиком из травы. Она периодически размахивала руками, прыгала с места на место как волчонок за зайцем, а потом практически полностью скрывалась из вида.
Как только Мадлейн окликнула ее своим сиплым голосом, та подняла голову, посмотрела на ребят, еще немного посидела в траве и подошла.
Это была высокая, с густой копной светлых волос, девочка. Как ни странно, потрепанные шорты и белая сорочка, придававшие мальчишеский вид, совсем ее не портили. На искусанных губах таилось множество слов, готовых сорваться в любой момент. Но вместо этого она просто улыбалась. Ее рука крепко сжимала пару ниточек, которые рвались вверх и дергались во все стороны. К их концам были привязаны маленькие синие стрекозы, которые пытались улететь. Но главное внимание мальчиков привлек тонкий кожаный ремешок на поясе незнакомки: на нем висели странные полотняные мешочки.
Осмотрев ее с ног до головы, Тофер с трудом подавил смешок.
— Это Эйприл! — гордо, по буквам произнесла Мадлейн, но ей вдруг стало немного не по себе. — Она здесь вроде как…
— Новенькая, — продолжила Эйприл за себя.
— Угу. Вот этого лимоноголового зовут Тофер.
— Так все, ты договорилась, Хрупышка! — взбесился Тофер, но сдержался, сжав в кулаке за спиной недорисованную карту сокровищ.
— Да ты только говорить-то и можешь, — продолжала провоцировать она, но сама того не замечая, попятилась назад. — А этого зовут… Называй его психом!.. Или затворником.
— Мадлейн, ты просто, — Дикен осекся, так же, как это сделал до него Тофер: сейчас было самое неподходящее время ссориться с хрупышкой Мэд. Вместо этого он решил оправдаться перед Эйприл, — не слушай ее, я не псих!
— Да псих… Еще какой. Дикен Дорф — король дураков!
Благодаря этой почти складной поговорке Эйприл узнала его имя.
— Мадлейн, мне иногда кажется, что ты безгранично тупа, — покачал головой Дикен.