— Можно вопрос, сэр? Вы ведь смотритель лечебницы! Всю ночь проводите там и следите за порядком, не так ли? Однако сегодня мы с Эйприл кое-что обнаружили на территории больниц…
— Да-да, вряд ли это понравится управлению, — с уверенностью подхватила подруга. — За одним из отделений на большом дереве висит распятый голубь… Как вам такое?
— Не может такого быть! — воскликнула миссис Пенфилд, с ужасом глядя на мужа. — Это правда?
— Абсолютная, мэм. Думаю, завтра же газеты, — Дикен взглядом указал на стопку «Дафиэлдс Инстанс» лежавшую на столе, — растрезвонят об этом на весь город. Не доглядели?
— Молли, возьми мой халат и принеси шляпу, — угрюмо рявкнул Пенфилд, небрежно запихивая ноты в сумку. — Держите…
Он всучил Эйприл сумку, после чего они в деталях пересказали увиденное за отделением лечебницы. Спустя минуту все трое выбежали из дома и распрощались: Дикен и Эйприл направились к рассеянному музыканту, а мистер Пенфилд поспешил вернуться в лечебницу, чтобы разобраться с несчастной птицей.
Затертая кожаная сумка принадлежала молодому музыканту. В силу своей творческой души он предпочитал предаваться трауру по собственным утраченным записям, которые уже вознес в ранг шедевров, чем незамедлительно броситься на их поиски, как это сделали начинающие сыщики. Незаконченный этюд вернулся в руки своего создателя, и, вероятно, не было ничего лучше для Дикена, чем наблюдать момент радости музыканта. Но еще приятней оказалось получать заслуженное вознаграждение в размере пятнадцати гвенов.
Вся неделя для Дикена и Эйприл прошла в поисках. Буквально через день после поиска нот они напали на след утерянной трости. Судя по описанию в газете, это была ничем не примечательная джентльменская трость, с примитивным круглым набалдашником из слоновой кости. На этот раз следы завели их в портовый район, тот самый, где однажды они украли лодку, чтобы попасть на мыс Гелиарда. Судя по словам в объявлении, какой-то мистер оставил трость возле дома портового аптекаря, когда положил ее на скамью, набивая трубку. В то же время по портовым брусчаткам сновали в разные стороны моряки, грузчики, продавцы рыбы и еще много разных торгашей, создавая один большой хаос. На удачу, при таком раскладе, Дикен и Эйприл могли не рассчитывать.
Зато на помощь пришли бродяги, которые всегда ошивались где-то поблизости в таких районах. Одному из бездомных жителей в тот день попалась на глаза та самая трость. Он сказал, что она невозмутимо лежала уже полдня на скамье, отсвечивая своим отполированным набалдашником. Наверняка не он один присматривался к трости, но никто не решался нагло взять ее и затеряться в этой толпе. И вот, когда он уже сделал шаг из-за угла соседнего дома ей навстречу, трость схватил один из местных мальчишек и вместе с друзьями скрылся из вида. Разочарованию бродяги не было предела. За пару монет он согласился показать Дикену и Эйприл где живут и проводят время местные дети. Это оказалось совсем недалеко, в одном из дворов сразу за небольшой площадью, обрамленной тремя домами.
Друзья провели много времени, наблюдая за небольшим скоплением детей подобных им. Пятеро мальчишек резвились во дворе, кричали, бегали и приставали к трем девочкам, сидевшим чуть поодаль. Очевидно это была одна большая дворовая компания, и самый старший из них держал себя крайне гордо. Все дело было в том, что в руке он крепко сжимал ту самую трость, за которой охотились Дикен и Эйприл. Периодически он лупил этой тростью своих приятелей, потом важно проходил в нескольких шагах от девчонок, как бы показывая всем, кто в этом дворе главный. Ситуация складывалась непростая.
Сыщики сидели за одним из соседних домов, прислонившись к стене спинами и прислушиваясь к крикам незнакомцев:
— Значит, на чем мы останавливаемся, Эйп? — решительно произнес Дикен, резко подрываясь с места. — У нас есть несколько вариантов: просто подойти, выхватить трость и убежать; обманом заполучить ее и снова убежать; выкупить ее за последние оставшиеся деньги; и, наконец, перебить их, спокойно взять трость и не менее спокойно уйти…
— Ты снова выстраиваешь паутину? — заинтересовалась она и выглянула из-за угла, следя за компанией детей. — Ну, для начала мы нашли трость. По-крайней мере теперь мы точно знаем у кого она…
— Как я тебе и говорил, найти можно все, что существует, — гордо произнес Дикен.
— Перебить их — не вариант…
— Вычеркиваем.
— Выкупать вещь, которая даже не наша — это слишком! — снова отрезала она и незаметно опустила руку в карман с монетами.
— Вычеркиваем. Получается, в любом из оставшихся вариантов нам придется убегать, — Дикен неуверенно бросил взгляд на ребят вдали.
— Может, предложим им игру, в которой трость рано или поздно окажется у нас в руках?
— Значит, останавливаемся на обмане, — улыбнулся Дикен, запуская руку в густые волосы.
Когда они решились пойти в тот двор, то даже не думали, во что им все это выльется. На тот момент самый высокий из ребят героически размахивал новой вещью, демонстрируя всем присутствующим свое превосходство. Местные поразевали рты, когда увидели новеньких. Дикен подобрал с земли небольшой камушек и легонько подбросил в сторону мальчишки с тростью. Тот взмахнул ею, однако камень спокойно упал на землю, не коснувшись даже ее кончика.
— Вы кто, господа? — спросил он, и все вдруг резко замолчали. — Вот вы, джентльмен, — он ткнул тростью в грудь Дикена — видимо с ней он действительно ощущал себя достойным сквайром, — что вы здесь забыли?
— Привет, я Дикен Дорф — Величайший Человек нашей эпохи, — без стеснения произнес тот, пожимая вместо руки протянутую палку. — Это — Эйприл. Ты, смотрю, мажешь? Не уж-то так тяжело по камушку попасть?
— Это вам не бита, о Величайшие Дикен и Эйприл. Я слышал про вас! Неразлучная парочка с Первых дубов. Говорят, вы странностями всякими занимаетесь, да еще и плевать вам на всех, — произнес неизвестный мальчик так язвительно, чтоб слышали остальные, а главное три девчонки, которые сейчас с интересом следили за происходящим, — и если б я захотел — непременно попал бы! Так что вы все-таки здесь делаете, господа? Проваливали бы вы отсюда.
— Не кипятись, даже девчонка смогла бы попасть, да Эйп?
— Она? — вытаращил глаза тот. — Кого смешишь! — все мальчишки разом захохотали.
— Дай трость, покажу, — уверенно протянула руку Эйприл. — А у тебя губа треснула.
Тут четверо его приятелей засмеялись еще сильней.
— Чак сам… сам себе по губе набалдашником треснул вчера, — сквозь смех проговорил один из них.
— А ты не помнишь, как Чак потом тебе по носу съездил этим же набалдашником? — покраснел от злости Чак, молча протягивая девочке палку. — Давайте махнемся: если она попадет три раза по камням с десяти шагов, мы вам… мы вам дадим этот ключ, — старший Чак подошел к одному из своей свиты и уверенно запустил руку в его карман, — вот. Он от задней двери булочной здесь, в порту. А вы, — он внимательно оглядел двух друзей, — что у тебя там?
— Трубка и табак, — ответила Эйприл, видя, что трость указывает на ее кисет на поясе. — Заметано! Четыре попытки, три попадания.
Четыре попытки, три попадания — условия были справедливые, ведь каждый имеет право на ошибку, и это понимал даже Чак. Обе ставки положили на старый пень прямо посреди площадки. Что было говорить о меткости Эйприл? Она — не Дикен, который мог бы промахнуться и с расстояния вытянутой руки. Весь дворовый народ окружил Эйприл и Чака, которых разделяло расстояние в десять шагов. Причем все стояли поодаль, так чтобы не попасть под летящие камни. Дикен занял самую крайнюю позицию — ту, что вела к выходу со двора.
Спор начался внезапно. Как только волнения и перешептывания во дворе стихли, из руки Чака стремительно и точно вылетел первый камень, и также точно был отбит тростью. Даже поймав несколько тревожных взглядов, Чак не показал виду и невозмутимо поднял следующий камень. Тот полетел еще быстрее, и Эйприл лишь бессмысленно разрезала воздух своим сильным взмахом. Первый промах. По немногочисленным зрителям прошла волна радости. Дикен попытался возразить, но быстро замолк, глядя на спокойное лицо подруги. Ухмыльнувшись разбитыми губами, Чак запустил и третий камень. Этот прошел не так гладко как первый, но все же был отражен. Пролетев всего три шага, камень покатился по земле. Оставался последний, заключительный четвертый камушек. Местный задавала Чак хорошо постарался, чтобы найти самый маленький из камней под ногами. В эту минуту, казалось, на площадке не было никого, кроме Эйприл и Чака. Они с волнением смотрели друг на друга, пока, наконец, мальчик не сделал резкий взмах рукой. Камень вылетел из его руки с такой скоростью, что его едва было заметно в воздухе. Однако с той же скоростью и силой он был отправлен тростью ввысь.