— Мортус, для начала сядь, пожалуйста, и пей свой чай, — спокойно проговорил лорд, внимательно наблюдая единственным глазом за треволнениями Халлгрейта. — Если бы я не был с ними знаком лично, то и не был бы так уверен, что с ними все будет хорошо! Разумеется, даже предполагать глупо, что они сейчас сидят в своих домах… Опять же именно потому, что я их видел. — Снова повторил лорд, не сводя взгляд с Мортуса. — Почему они сбежали?
— Какие-то ссоры с родителями, — отмахнулся тот, — из-за статей в газетах… АРЧЕР! Ему всегда лишь бы поскандальней все было!.. Из-за ваших ночных вылазок по тем чертовым подземельям… Ты знал, что Вудуортов тоже пытались ограбить?
— Нет.
— Так вот знай… Родители пытались утихомирить их, посадили под замок на месяц. И что ты думаешь?.. Небул нынче у нас почтовый ворон! — гневно проговорил он, мысленно проклиная птицу. — Они переписывались несколько дней и…
— Побег! — закончил фразу лорд Левинсон, опустив взгляд. — Идея Дикена. Наверняка! Так значит, ты не знаешь где они сейчас?
— Один к пятидесяти, что они дома, — прохрипел моряк, не веря своим словам. — Иначе — без понятия… И я очень волнуюсь. Даже не знаю почему, но это так.
— Ты знаешь почему, Мортус! Я рассказывал тебе все то, что они выдумали с медальоном и картой. Одно это уже делает их незаменимыми. Дикен Дорф, — медленно, почти по слогам, произнес Луман и, сняв шляпу, запустил руку в густые темные волосы, — он нужен нам, Мортус!
— Я знаю почти всю их историю и скажу тебе… Если нужен Дикен — бери и Эйприл! Одно ее присутствие делает из мальчика нечто уникальное, поверь, Луман. Они… — Халлгрейт нервно вздохнул, — они одно целое.
Лорд Левинсон молча вышел из беседки, облизнул палец и поднял вверх. Не спавший всю ночь и встревоженный Мортус только и смог, что подпрыгнуть на месте от неожиданности, когда в следующую секунду раздался выстрел. Из маленького мешочка в дали сада посыпался песок.
— И когда ты думаешь все рассказать ему? — громко спросил лорд, убирая странной формы мушкет за пояс.
— Чтобы рассказать, мне нужно их найти… Хотя если все будет так продолжаться, они скорее уже сами все узнают, — Мортус изумленно потупил взгляд. — Их любопытство и наблюдательность просто… бесподобны! Если вскоре они вернутся в мою библиотеку и догадаются, как работает шкаф… Я не удивлюсь!
Уже к обеду Мортус покинул лордство и, поймав кеб, направился в сторону Средней улицы.
Следующее утро на затерянном болотном островке жизни двое счастливых друзей начали с купания в озере. Оно было достаточно мало, чтобы утреннее солнце успело прогреть его, и достаточно просторно, чтобы дети смогли от души повеселиться.
— Я хочу есть… Сильно-сильно! — ныла Эйприл, когда они обсыхали лежа на зеленой лужайке. — У нас остались только пара недоеденных запеченных картофелин и… М-да, покусанный рогалик из дома.
— Кушай ягоды, Эйп, — Дикен протянул в руке горсть малины, найденной среди диких кустарников.
— Мы же не сможем все время есть одни ягоды! К тому же они скоро закончатся, и что тогда?
— Мы что-нибудь придумаем. Посмотри на это, — он протянул ей блокнот. На нем были изображены аккуратно перерисованные с потрепанного клочка бумаги символы, — но только смотри так, не слишком внимательно… Попробуй просто бросить взгляд.
Эйприл взяла блокнот в руки и посмотрела куда-то в даль, где за серой пеленой топей едва виднелись деревья. Затем, следуя советам друга, не всматриваясь, перевела взгляд на записку. Не желая огорчать Дикена, она повторила все еще раз.
— И?.. Что я должна была увидеть?
— Не знаю, — признался он и забрал блокнот. — Просто каждый раз, когда смотрю на них, мне кажется, что здесь вроде даже обычные слова… Только если не всматриваюсь. Да и еще я точно знаю первое слово — Ноутлис!
— Все, прекрати… Ты слишком долго с ним возишься и у тебя глаза замылились. Ты ведь знаешь, каких забавных вещей только нет в «Шахматной черепахе»!.. А именно возле нее Уил и нашел ту записку. И опять же, — уже громче продолжила Эйприл, — Уил!!! Может он сам ее и сочинил — левой рукой… Что смеешься? Я серьезно. Зато урвал себе моего табака!.. Не знаю правда, зачем? — пожала плечами она и снова завыла от голода.
Все знают, как лучше всего притупить любые желания, а главное — голод. Занять себя чем-то другим! Дикен придумал, чем завлечь Эйприл — химией. Но это была уже не та химия, от которой девочка порой начинала зевать и затыкать себе уши. Прямо возле водоема она нашла небольшой участок земли, в котором было полно глины. Мягкой, липкой и пластичной. Расположившись возле озера, Эйприл с удовольствием принялась лепить всевозможные вазы, кружки и миски. Однако для лучшей клейкости Дикен нашел растение, содержащее много масел и смол. Предоставив в распоряжение подруги химическую фарфоровую миску, воду, которая здесь была в изобилии и костер, он принялся поучать:
— Вот смотри, в миску набираешь воду и в ней замачиваешь измельченные листья и стебель во-о-он того растения… Его здесь вообще полно! — важно проговорил он, озираясь вокруг. — Затем, немного настояв, поставишь на огонь. Покипяти это все минут двадцать и снимай! Впрочем ты увидишь… На поверхности будет много густой смолы…
— Миска, вода, листья… измельченные листья, огонь, смола!
— Верно! Полученные смолу и масла можешь смешать с глиной, должно стать получше.
Такой расклад совершенно устраивал Эйприл. Это совсем не было похоже на заунывные расчеты, формулы, цифры и прочую ерунду. До обеда мисс-алхимик была страстно увлечена кипячениями, процеживаниями и смесями. За это время Дикен успел через мелкие болотца проложить несколько дорожек от их островка к другим поменьше, а также нанести на их карту города новые территории.
Молча наблюдая за действиями Эйприл, он сидел рядом и перебирал свою давнишнюю коллекцию ключей, которую по случайности прихватил с чердака. Среди них был один, который удивительным образом выделялся на фоне остальных: достаточно новый по виду, недлинный, но сложный по строению. Дикен вертел его в руках и не мог понять, почему раньше не обращал на него внимания.
Расставив все свои творения сохнуть под солнце, Эйприл, наконец, голодная и довольная, уселась рядом с другом.
— Я все! — радостно заявила она. — А ты чего делал?
— Прокладывал безопасные пути! — гордо заявил он, не отрываясь от ключа. — И заодно немного дорисовал карту… Надо будет нам с тобой прогуляться по болотам и зарисовать всю сеть тропинок, по которым добирались сюда, — он передал ей в руки лежащую рядом карту Дафиэлда. — Кто, если не мы?
— Это уж точно… Что за ключ? — спросила она, положив голову на плечо друга и уставившись на серебристую металлическую штучку.
— Не могу вспомнить! Я думаю, что стоило бы утеплить наше жилище. Если мы нарвем листья, подсушим их на огне и положим под плед?..
— Идея… Ночью было прохладно на земле спать, — согласилась она, но на лице Дикена расплылась странная улыбка, и он вновь достал из кармана неизвестный ключ. — Улыбаешься… Кстати, в моем животе все также пусто! А здесь не хватит растений и глины, чтобы увлечь меня от голода… Прекрати улыбаться! — словно обидевшись, засмеялась Эйприл.
— Если бы ты знала от чего этот ключ, — все с той же хитрой ухмылкой произнес он и подскочил на ноги, забыв про идею с листьями. — Если конечно нам не наврали… В этом случае, ты сама же спасешь нас от голода!
— КАК? — взмолилась Эйприл, подскочив еще бодрее друга. — Говори!
Дикен лишь ловко подбросил трость прямо у нее перед лицом и ее глаза засияли от радости:
— Ключ от булочной в порту! — выпалила она. — Я же выиграла его у Чокнутого Чака! К тому же он от задней двери, а это значит… Это значит, что мы сможем незаметно свистнуть оттуда что-нибудь поесть?
Так они впервые выбрались со своего затерянного острова. Путь обратно, на твердую землю, предстоял сложный, но в этот раз Эйприл взяла все опасное руководство в свои руки: так сильно ей хотелось есть. Одни только мысли о теплых мягких пирогах, заставляли ее ноги бежать чуть не по самим топям, позабыв о всяком смертельном страхе, навевающим ужас на жителей Дафиэлда. Единожды преодолев такое количество препятствий, которые болото преподносит всем незваным гостям, невольно отмечаешь все ориентиры: бревна, камни, ветки и огрызки еще живой земли, возле которых ранее крутился часами, не зная, куда ступить следующий шаг; наизусть помнишь — какие отмели и тропы ведут к тупикам, а какие даруют спасение.