Когда он ушел, Мод не смогла смолчать:
— Лорд-муж, не отдавайте ему Мал. Пожалуйста, не отдавайте ему Мал.
— Я и не хочу, — ответил он.
— Тогда не отдавайте! Пожалуйста!
— Это все болтовня. Он хвастает.
— Возможно. Но если он пришлет предложение?
— Подождем, пока он его не пришлет, — сказал Бела несколько вымученно, но улыбаясь. Он привлек ее к себе и погладил волосы. — Как ты волнуешься за Мал. Она ведь по-настоящему не больна, правда?
— Я не знаю. Ей нехорошо.
— Девушки, сказал он, пожимая плечами. — Ты хорошо танцевала сегодня.
— Я танцевала ужасно. Для этого скорпиона я не хочу танцевать хорошо.
Это заставило его рассмеяться.
— Ты пропустила лучшую часть мимея.
— Конечно пропустила. Ее я хочу танцевать только для тебя.
— Луи ушел спать, а то я попросил бы.
— О, барабанщик мне не нужен. Вот, вот мой барабан. — Она взяла его ладони и положила на свои полные груди. — Чувствуешь ритм? — спросила она. Она встала, приняла позу, воздела руки и начала танец, прямо перед ним, пока он, наконец, не схватил ее, погрузив лицо между ее бедер, а она, смеясь, опустилась к нему.
В танцевальный зал вошла Хехум; она отпрянула, увидев их, но Мод выпуталась из объятий мужа и подбежала к старой женщине.
— Мал заболела, — начала Хехум встревоженным голосом.
— О, я знала, знала! — вскрикнула Мод, моментально уверенная, что это ее вина, что это ее ложь сделалась правдой. Она побежала в комнату Мод, которую делила с ней так долго.
Хехум следовала за нею.
— Она затыкает уши, — сказала она. — Я думаю, у нее болят уши. Она плачет и затыкает уши.
Мал села в постели, когда Мод вошла в комнату. Она выглядела растрепанной и изможденной.
— Ты слышишь это, слышишь, правда? — воскликнула она, хватая руки Мод.
— Нет, — пробормотала Мод, — нет, я не слышу. Не слышу ничего. Ничего нет, Мал.
Мал пристально смотрела на нее.
— Когда он придет… — прошептала она.
— Он не придет, — сказала Мод.
— …с ним явится Грода.
— Нет. Это было много лет назад. Надо быть сильной, Мал, надо отбросить все это прочь.
Мал испустила жалобный, громкий стон и ладонями Мод заткнула себе уши.
— Я не хочу это слышать! — вскрикнула она и разрыдалась.
— Скажи моему мужу, что я проведу эту ночь с Мал, — сказала Мод, обращаясь к Хехум. Она держала сестру в руках, пока та в конце концов не уснула, а потом она заснула тоже, хотя спала трудно, часто просыпаясь и все время прислушиваясь.
Утром она пошла к Беду и спросила, не знает ли он, что люди делают с духами — люди в деревнях.
Он подумал.
— Думаю, если где-то есть духи, они туда не ходят. Или уходят оттуда. Что за дух?
— Непогребенный.
Бед скорчил мину.
— Люди уходят прочь, — твердо сказал он.
— А если дух следует за ними?
Бед поднял руки.
— Я не знаю! Наверное, жрец-йегуг сделал бы что-нибудь. Какое-нибудь заклинание. Йегуг про такие вещи все знает. Здешние жрецы, люди храма, они ничего не знают, кроме своих танцев, песен и бла-бла-бла. А в чем дело? Это Мал?
— Да.
Он снова скорчил мину.
— Бедная малышка, — сказал он. Потом просветлел: — Может, было бы хорошо, если б она покинула дом.
Миновало несколько дней. Мал лихорадило, она не спала, каждую ночь слыша плач духа, или страшась услышать его. Мод проводила ночи с нею, а Бела не возражал. Но как-то вечером, придя домой, он какое-то время говорил с Ало, а потом братья явились в ханан. Там были Хехум и Ната с детьми. Братья отослали детей и попросили прийти Мод. Мал осталась в своей комнате.
— Рало тен Бал хочет Мал в жены, — сказал Ало. Он смотрел на Мод, предвосхищая то, что она могла сказать. — Мы сказали, что она слишком молода и чувствует себя нехорошо. Он говорит, что не станет спать с ней, пока ей не стукнет пятнадцать. Он будет присматривать за ней со всем вниманием. Он хочет жениться на ней немедленно, чтобы никто другой за нее с ним не соперничал.
— И тем сбить ее цену, — сказала Ната с необычной резкостью. Она сама была объектом такой аукционной войны, отчего Белены чуть не разорились, чтобы только купить ее.
— Цена, которую теперь предлагают Балы, не может равняться ни с каким Домом в Городе, — рассудительно сказал Ало. — Видя, что мы будем не согласны, они сразу предложили то, что могут предложить и добавили сверху. Это самое большое предложение за невесту, я о таком и не слыхивал. Гораздо больше твоего, Ната. — Он со странной улыбкой посмотрел на свою жену, с полугордостью-полустыдом, печально и глубоко. Потом он взглянул на мать и на Мод. — Она предлагают нам все поля Нуйлы. Их западные сады. Пять домов Корней на Пристенной улице. И подарки — драгоценности, тонкие одежды, золото. — Он опустил голову. — Нам невозможно отказать, — сказал он.