– Я и так порядком на тебя зол, дядя. На твоем месте, я бы не стал меня и дальше провоцировать.
Даррил рассмеялся, однако тут чувствовались беспокойство и колебания.
– Последняя возможность. Склонись перед моими требованиями, и мы сможем избежать этой битвы.
Когда Трей отступил от ворот с Данте и Тао, его дядя рассмеялся… очевидно, поверив, что Трей уступает. Тьфу. Размечтались.
– Райан, отвори ворота.
Даррил сразу же прекратил улыбаться и принял мрачный и хмурый вид.
Когда ворота скрипнули и медленно открылись, ещё больше волков вышло из-за деревьев… кто-то сзади Трея, кто-то слева от него, кто-то справа, пока рядом с ним не встали приблизительно сто пятьдесят волков. Это не сравняло счёт, но чертовски близко подошло к этому. Он заметил, что Квин улыбается, как ребёнок в магазине с игрушками. Остальные девять альф, с которыми Трей лишь вчера встретился за обедом, выглядели столь же нетерпеливыми и кровожадными.
Глаза Даррила расширились, и он с трудом сглотнул. Его лицо было само недоумение.
Трей наклонил голову.
– Неужели ты и впрямь подумал, что я расскажу всей стае, сколько волков собирается присоединиться ко мне, если знаю, что у тебя есть доносчик?
Глаза Даррила расширились ещё сильнее, хотя раньше Трей и не подумал бы, что такое возможно.
– А, да, я всё об этом знаю. – Наконец ворота полностью открылись. – Знай вот что, не важно, сколько волков тебя защищает, Даррил. Я до тебя доберусь и убью.
Даррил покраснел и завыл. Его сторонники восприняли это как сигнал к атаке, сразу же перекинулись в волчью форму и во весь опор устремились в ворота. Когда Трей побежал и прыгнул, быстро превращаясь в волка и смыкая челюсти на горле одного из врагов, сторонники последовали его примеру.
– Началось, – сказала Тарин Грете, Броку и Хоуп. Грейс и Лидия, которые стояли по обе стороны от неё, уже знали, благодаря связи со своими избранниками. Через связь с Треем до неё дошли отголоски его гнева и ярости, а заодно решимость и целеустремлённость. Несмотря на то, что она знала, как он силён и могуч, чертовски за него боялась и чертовски сердилась, что не может быть там. Конечно, она знала, что это для её блага. Но сама мысль о том, что в какой-то миг Трея могут ранить, а её там не окажется, чтобы исцелить его, преследовала, насмехаясь над даром исцеления.
Лидия, которая не находила себе места от беспокойства, потёрла лицо рукой.
– Боже, это изматывает нервы.
Грейс слабо улыбнулась.
– С ними всё будет хорошо. – Неуверенно она добавила:- Должно быть хорошо.
Когда Тарин поморщилась, все посмотрели на неё.
– Трей озверел.
– Сейчас это хорошо, – сказала Грета.
Грейс схватила стакан рядом с Тарин, который был наполнен ещё одним из её странных отваров.
– Вот, выпей до дна.
Тарин покачала головой и положила руку на живот.
– Я не могу ни есть, ни пить сейчас – слишком тошнит.
– И я тоже, – пробормотала Лидия.
– Это нервы, – сказала Грета. – Где Сельма?
– У себя в комнате, – ответила Хоуп. – Она отказывается выходить и не разрешает мне зайти. Она говорит, что я предала её, поскольку решила быть верной Трею и Тарин. Если честно, я всегда думала, что Сельма тоже так поступит чуть позже. Я никогда раньше не видела её настолько настроенной против кого-то.
– Может, тебе следует повидаться с ней, – предложил Брок с понимающей улыбкой. – Сельма ведёт себя грубо, но, должно быть, она беспокоится. Прямо сейчас никому не следует оставаться в одиночестве.
Хоуп кивнула и покинула комнату.
– Как думаешь, это надолго? – Спросила Тарин Грейс.
На это Брок ответил:
– Возможно, двадцать минут, возможно, сорок пять. Зависит от того, побеждает Даррил, или нет. Если нет, часть союзников может его покинуть. Тяжело думать, что некоторые из врагов уже могли пробраться мимо наших собственных волков и находятся на пути в пещеры.
Лидия издала низкий, скулящий звук.
– Даже не говори о таком.
– Нам надо подготовиться к тому, если это случится. Там, снаружи, нас всего сорок. Должно быть, Даррил привел, по меньшей мере, сотню, если не больше.
Конечно, Тарин знала, что на их стороне больше, чем сорок волков. Она могла им сказать об этом… Ведь если доносчик сидит с ней в этой самой комнате, то он не скажет Даррилу ничего такого, чего тот уже не знает… но затем её зрение слегка затуманилось, встревожив её.
– Тарин, ты в порядке?
Трижды моргнув, чтобы избавиться от тумана в голове, она взглянула на Грейс.
– Ага, прекрасно. Просто немного не в себе. Ты же не думаешь, что это Трей, правда? Ты же не думаешь, что он ранен и…
– Успокойся, используй связь.
Она сделала глубокий вдох, поискала и сразу же нашла Трея. Этот мудак совершенно озверел. Несмотря на лёгкую боль, он не был серьёзно ранен. Тарин вздохнула с облегчением.
– У него всё хорошо.
– Из-за беременности, ты, по началу, будешь себя чувствовать немного беспокойно. Не волнуйся.
Брок показал жестом на полупустой стакан.
– Грейс права, тебе следует выпить ещё этого… чтобы оно там ни было. Тебе нужны питательные вещества.
Тарин, гримасничая, покачала головой.
– Нет, мне нехорошо.
Лидия передёрнулась от боли и застонала.
– Какой-то засранец только что вцепился в заднюю ногу Кэма. Впрочем, он в порядке, слава Богу. Райан помог оторвать от него другого волка.
Грейс с сочувствием посмотрела на неё.
– Ретт получил несколько довольно-таки приличных царапин и укусов, но он не устал, и ему не так уж больно. Боже, я ненавижу это дерьмо.
– Мне нужно походить. Не снаружи, – быстро уверила их Лидия, нервозно и беспокойно переминаясь с ноги на ногу. – Просто по туннелям. Стояние на месте убивает меня.
– Я пойду с тобой. Идёшь, Тарин?
– Спасибо, Грейс, но у меня слишком кружится голова. Мне надо посидеть.
– Я могу остаться с тобой, если хочешь.
– Она в порядке, у неё есть я и Брок, – сказала Грета, взмахом руки выпроваживая Грейс и Лидию из комнаты. Она повернулась к Тарин, хмурясь.
– Да не беспокойся ты о нём так. – Эти слова прозвучали скорее как упрёк, чем как утешение. – Знает бог, он много повидал битв и всегда возвращался живым и здоровым.
– От этого я не стану волноваться меньше, – Ничто не облегчит её беспокойства, кроме стоящего рядом с ней Трея.
– Даррил всего лишь маленький старый пердун. Вот почему он привёл с собой так много волков… он знает, что никогда не выиграет бой один-на-один с Треем.
– Как ты думаешь, почему он так сильно хочет объединить стаи?
Грета вышла из себя.
– Беда Даррила в том, что хотя он и родился альфой, он был слишком слаб… слишком слаб, чтобы стать альфой стаи. С другой стороны, его младший брат, Рик – отец Трея – был очень сильным. А ещё он был ужасным мерзавцем. Даррил провёл жизнь в тени Рика, его не замечали. Но это не помешало ему так выебать Рику мозг, что всё закончилось тем, что его сделали бетой. Затем родился Трей, и даже по маленькому мальчишке можно было сказать, что он очень сильный альфа. Рик и Даррил оба видели в нём угрозу и обращались с ним очень плохо.
Тарин не смогла ничего с собой сделать, и её верхняя губа приподнялась от гнева.
– Ага, я немного об этом слышала.
– Когда Трей почти убил своего отца, Рик приказал Даррилу избить и наказать его. Но Даррил отказался… он знал, что не сумеет. Вот почему начали поговаривать о том, чтобы его прогнать. Догадываюсь, что никто из стаи не забыл, как Даррил боялся четырнадцатилетнего мальчишку, и поэтому его не уважали и не подчинялись ему как альфе.
– Похоже на то. Если бы его уважали, половина его стаи не явилась бы сюда, чтобы справиться о моём благополучии.
Грета кивнула.
– Если он не покажет своим волкам, что способен одолеть Трея и справиться с расколом в стае, ему довольно скоро бросят вызов, и он лишится своего положения.
Грета продолжала говорить, но Тарин не могла разобрать слова, поскольку с её слухом произошло что-то странное, она словно бы оказалась под водой или что-то вроде этого. Спустя секунды слух пришёл в норму, но зато в глазах снова всё расплылось.