Сабур не сомневался, что речь пойдет о нем, о том злосчастном вечере. И Али насторожился, подобрался весь.
И Мина поняла: разговор будет о Сабуре, Али и, значит, о ней. Она почувствовала неприязнь к завучу и Сарат Магомедовне. Даже в их сторону было неприятно смотреть.
Джейран всполошилась. Она подумала: учителя появились в классе, потому что Салам нажаловался им на Сабура. И она с возмущением посмотрела на Салама. Ну как только не стыдно!
Сарат Магомедовна между тем попросила Сабура встать лицом к классу и объяснить, почему он позволил себе явиться на весенний бал выпившим. И заодно уж рассказать, как он разбил окно в коридоре.
— Я уже объяснял. Устно и письменно.
— Но ни устно, ни письменно ты не назвал причин, побудивших тебя к этим проступкам, — холодно произнесла Сарат Магомедовна.
— Я все сказал.
— Не упрямься, — вмешался завуч.
— Ну… я отмечал день рождения.
— С кем отмечал?
— Да ни с кем.
— Что же, ты сидел один и пил вино? — спросила Сарат Магомедовна. — Позволь тебе не поверить!
— А какая разница, один или не один? — пожал плечами Сабур.
— Получается, что ты не доверяешь всем нам — ни завучу, ни мне, ни Хамис Хадисовне, ни товарищам по классу?
— Да нет, дело совсем не в этом.
— В чем же?
— Не знаю, как вам объяснить…
— Объясняй так, как было на самом деле. Это самое простое.
— Иногда у человека случается такое, о чем ему ни с кем не хочется говорить.
— И это его право! — крикнула Мина.
— Вам слова не давали! — Завуч предупредительно постучал ручкой по столу.
— Ну так как же, Сабур? — опять заговорила Сарат Магомедовна.
Сабур молчал.
Салам то и дело оглядывался и многозначительно смотрел на Али. Али ежился под его взглядами и опускал голову. Как хорошо было бы подняться и крикнуть: «Хватит! Это я разбил окно. Все я, а не Сабур. Он здесь совершенно ни при чем!» Но какой бы поднялся шум!.. И Сарат Магомедовна. И отец. А значит — и мать. И ведь никто не захочет понять: ничего страшного в его поступке не было. Все вышло случайно. Только Сабур его понял. Он — самый близкий друг и выручает его, потому что знает, как трудно пришлось бы Али.
— Раз ты молчишь, прочтем твое объяснение. — Сарат Магомедовна достала из папки листок.
«Классному руководителю 9 класса «А» Курбановой Сарат Магомедовне.
Перед весенним балом я действительно выпил немного вина. Не считаю, что поступил хорошо, но так уж получилось. Я ни с кем не дрался и никому не грубил. Окно я разбил совершенно случайно. Свидетелей при этом не было. Про скелет мне ничего не известно. В тот вечер мы с ним не встречались».
Али напряженно слушал. Сабур еще, похоже, шутит. Скорее бы уж все это кончилось! Обойдется или не обойдется?
— Зачем ты так написал? — шепотом спросила Мина у Сабура.
Но Джейран ее услышала и ответила за Сабура:
— Потому что это правда!
— Тебя не спрашивают! — вспыхнула Мина.
— Что с тобой, Асва́рова? — повысила голос на Мину Сарат Магомедовна. — Как ты ведешь себя? Мы еще поговорим!
Хмурый завуч постучал карандашом по столу. Нельзя ли, мол, наконец, перейти к делу.
— Ну что же, Сабур, очень жаль, — сказала Сарат Магомедовна. — Мало того, что ты со всех сторон виноват, еще и ведешь себя вызывающе, откровенно игнорируешь наше собрание… Придется вызвать твоих родителей на общее родительское собрание.
— При чем здесь мои родители?
В это время Салам повернулся к Али и сказал ему презрительно:
— А у тебя, чемпион, язык отнялся?..
Али оскорбленно вскочил:
— Не надо говорить родителям Сабура! Все относится ко мне, а не к нему. Вот только скелет — не я. Это правда. Теперь все. Можете принимать меры! А я — ухожу из школы. Сначала поработаю, а потом видно будет.
Едва договорив, Али торопливо вышел из класса.
Ребята растерянно молчали. Никто ничего не успел сообразить. Но ощущение какой-то несправедливости возникло, похоже, у всех.
Завуч, морща лоб, торопливо записывал что-то в блокнот.
И только Сарат Магомедовна сохраняла прежнюю уверенность.
— Я уже запуталась, кто кого выручает: Али Сабура или наоборот. Получается: оба могли прийти в школу нетрезвыми, оба могли хулиганить, разбить окно, сломать скелет… А потом, изображая благородство, брать на себя чужую вину, морочить всем голову. Знаешь, Сабур, я считала тебя достаточно зрелым человеком, чтобы вступать в комсомол. Я собиралась дать тебе рекомендацию… Хорошо, что не успела… Как же ты мог…