Дауд кивнул.
— Ну вот и прекрасно! Подходят перчатки?
Дауд смущенно пожал плечами.
— Да, это его размер, — сказал продавец и убрал с прилавка другие перчатки.
— Выписывайте!
Дауд шел по улице, держа за шнурки черные, пахнущие кожей перчатки. Он ловил на себе взгляды прохожих, и ему казалось, он похож на утомленного недавним боем боксера, который выиграл очередной бой у нелегкого соперника… Несколько раз ему хотелось поблагодарить Мухтара и сказать ему, что он будет стараться стать хорошим боксером, но не находились те самые единственные слова. А в голову приходили какие-то не слишком привычные или слишком пышные. И он решил ничего не говорить: они с дядей Мухтаром такие друзья, что понимают друг друга с полуслова. И сейчас он, наверное, прекрасно знает, о чем думает Дауд.
У высоких железных щитов с красочными афишами театров и кино они остановились. Напротив была остановка автобуса. Едва подошел автобус, как толпа, стоящая в ожидании, беспорядочно хлынула к дверям.
Мухтар заметил, что первыми, весело переговариваясь и энергично работая локтями, к дверям пробились молодые парни и девушки. Они не обращали внимания на то, как потеснили старших. А среди них были и совсем старые люди. Качая головой и бормоча что-то про себя, Мухтар бросился к автобусу, хотел пристыдить молодых, но в это время двери захлопнулись и автобус тронулся.
На остановке осталась женщина с сумками, которая так и не сумела сесть в автобус.
— Господи, хоть бы следующий не пропустить, — вздохнула она и поглядела на пожилого мужчину с посохом.
— Торопятся, как на пожар! Об уважении к старшим и не думают, — отозвался мужчина.
Мухтар обернулся к Дауду: слышит ли он этот разговор? Но, увы, Дауд уставился на афишу. Мухтар решил, что у него еще будет случай поговорить с Даудом всерьез, а пока пусть продолжится день отдыха и удовольствий.
— Друг мой, — обратился он к Дауду, — может, посмотрим фильм «День свадьбы придется уточнить»?
— Я еще вчера хотел на него попасть!
Они отправились к кинотеатру, где демонстрировался фильм.
Вдруг Дауд торопливо спрятал перчатки за спину и пошел немного позади дяди Мухтара. Но было поздно…
— Смотри-ка, вон Дауд! Да вон — за спиной мужчины в каракулевой папахе! — Цыганка подпрыгнула от удовольствия.
— Где? — вытянула шею Раиса и просто-таки налетела на Дауда, который в это время осторожно вынырнул из-за спины Мухтара.
Наверное, все получилось довольно комично, потому что Раиса изо всех сил сдерживала готовый вырваться смех.
Пришлось знакомить девочек с дядей Мухтаром.
— Очень хорошо, очень приятно, — сказал Мухтар и, ласково обняв девочек за плечи, пригласил в кино.
— Это ты Петуха собираешься бить? — спросила Раиса, увидев новые перчатки.
— Петух сам кого угодно побьет! — злорадно и с вызовом сказала Цыганка.
— Мужчина должен быть сильным, чтобы женщине не о чем было беспокоиться. Правда? — спросил Мухтар, пытаясь идти в ногу с Даудом и девочками.
Мухтару никто не ответил. Не потому, что Дауд был с ним не согласен. Ему показалось, Мухтар догадывается, из-за кого именно ему захотелось стать сильным…
Фильм был о семье потомственных литейщиков. Младший литейщик влюбился в студентку, которая была замужем. Эту чужую жену он и привел домой, собираясь на ней жениться. Разыгралась бурная семейная драма. Все не понимали друг друга…
Было приятно выйти из темного зала на ярко освещенную солнечную улицу. Раиса неожиданно сказала:
— Дурочка она все-таки.
— Почему? — не понял Дауд.
— Замуж вышла за одного, а любит другого!
— Это от человека не зависит! — вмешалась Цыганка.
— От кого же зависит? Не любишь — не выходи!
— Может, когда выходила, любила?
— И куда все делось? Так ведь можно и этого, нового, через неделю или месяц разлюбить. Следующего кого-нибудь полюбить. Эстафета какая-то получается, а не семейная жизнь.
«Правильно, молодец», — подумал Дауд, не отрывая глаз от асфальта, чтобы не выдать себя.
— Это от человека не зависит, — упрямо повторила Цыганка.
— Заладила свое, сказать больше нечего! А еще Цыганка называешься, — засмеялась Раиса. И вдруг, быстро коснувшись пальцами плеча Дауда, спросила его как-то очень серьезно: — А ты как думаешь, от чего зависит?
— Что? — покраснел Дауд.
Мухтар шел молча, погрузившись в какие-то думы. Он не мешал ребятам, вроде бы и не прислушивался к их спору.
Раиса поглядела на дядю Мухтара смеющимися глазами и продолжила свой допрос.
— Ну вот сначала ты, положим, женишься на какой-нибудь девушке по расчету. Потом тебе покажется, что ты полюбил другую, например, ту, которую любит Петух. И ты возьмешь эти перчатки и пойдешь бить Петуха, да? Это будет как бы самое справедливое и разумное решение вопроса… Дядя Мухтар, скажите ему!