– Так намного лучше. – Он повернулся к Славику: – Говори.
– Минуту внимания, – почти не повышая голоса, но зная, что будет услышан всеми, произнес тот. – Мы приносим свои извинения за то, что испортили вам обед. С этого момента все присутствующие становятся нашими заложниками. Попрошу всех очень спокойно, без суеты, занять свободные места. Обслугу тоже касается. – Стоящие покорно рассаживались. Если не учитывать специфику ситуации, выглядело это забавно. Те, кто сел, вытягивали шеи, чтобы видеть и слышать бандитов. – Кстати, – Славик повернулся к сотруднику службы безопасности. – К вам это относится тоже. – Тот понятливо закивал, плюхнулся на стул. – Спасибо. Итак, – Славик поднял автомат стволом вверх. – Если вы будете вести себя спокойно, не станете впадать в панику или строить из себя героев, с вами ничего не случится. Просто ваш обед плавно перейдет в ужин. Как только власти выполнят наши требования, мы вас отпустим. Одно общее требование: никаких разговоров. Тех, кто надумает пообщаться, проявлять чудеса отваги и сообразительности или попробует сбежать, расстреливаем на месте. – Он подумал секунду и добавил: – Спасибо за внимание. Можете продолжать есть. – Какое там. Никто даже не притронулся к еде. Страх – лучший враг чрезмерного аппетита. Повернувшись к Артему и Диме, Славик сказал: – Обслугу в зал. Проверьте технические помещения. Людей со второго этажа отвести на первый. И туалеты не забудьте посмотреть. Может, там Брюс Уиллис прячется, – он невесело улыбнулся. – Потом я скажу, что делать дальше. Он посмотрел на часы, стилизованные под Эйфелеву башню. Без десяти четыре. Обхватив Костика за пояс, Славик потащил его к стойке. Оказавшись у прилавка, одним широким движением сгреб подносы и сбросил их на пол. Разлетелись веером цветастые листки рекламы. Славик обвел взглядом растерянных кассиров, выбрал одного, прочтя имя на бирке, позвал:
– Ты, Витя, иди-ка сюда.
– Я? – переспросил парень, стремительно бледнея.
– Ты, ты. Иди сюда. – Тот сделал неловкий шаг. Похоже, он пребывал в предобморочном состоянии. – Иди сюда, говорят тебе! – заорал на него Славик. – Быстро! Считаю до трех! Раз! – Парень торопливо перелез через прилавок, встал рядом. Славик рванул его к себе с такой силой, что форменная куртка не выдержала. – Запомни, Витя, когда я говорю «быстро», это значит «бегом»! Бегом, а не шагом! Ясно? Парень закивал поспешно, придерживая рукой отодранный клок куртки.
– Молодец, – успокаиваясь, но все еще немного нервно кивнул Славик. – Хорошо, Витя. Слушай меня внимательно, повторять не буду. – Славик указал на Костю. – Берешься за ноги. На счет «три» осторожно поднимаем и бережно кладем его на прилавок. Осторожно и бережно. Понял, Витя?
– Я…
– Я спрашиваю, понял? – вновь повысил голос Славик.
– Понял, – торопливо закивал тот.
– На счет «три». Давай, Витя. Раз, два… Взяли! – Они подняли бесчувственного Костика и положили его на стойку. – Молодец. Иди садись. – Паренек потрусил к столикам. – Стой, – вспомнил вдруг о чем-то Слава. – Свет в зале погаси.
– Хорошо, – парень послушно побежал к распределительному щиту, выключил свет. На улице еще было достаточно светло, и Славик без труда мог видеть весь зал. Другое дело, что будет позже, когда сгустятся сумерки. Тем не менее лучше сидеть в темноте. Меньше соблазна для снайперов. Он повернулся к прилавку, прочел имя одной из кассирш на нагрудном значке: «Таня».
– А скажи-ка мне вот что, Таня. У вас здесь есть аптечка? На случай ожогов или еще чего-нибудь.
– Есть, – пискнула девчонка сдавленно.
– Хорошо, Таня. Принеси сюда.
– Аптечку? Славик стиснул зубы.
– Танечка, я что, интересовался чем-то другим? Может, набором столярных инструментов или садовым инвентарем?
– Нет, – глаза у девушки стали размером с чайные блюдца.
– Тогда какого черта ты переспрашиваешь? – рявкнул Славик. – Почему, мать вашу, мне каждый раз приходится одну и ту же фразу повторять дважды? Здесь что, общество тугоухих?
– Нет, – девушка почти рыдала.
– Нет, – повторил Славик. – Слава Богу. В таком случае, давай попробуем еще раз, Таня. Принеси мне, пожалуйста, аптечку. Девушка мгновенно скрылась в глубине кухни и через минуту вернулась с аптечкой в руках.
– Положи ее на прилавок. А теперь быстро все в зал. Продавцы послушно побрели в зал, где их встречал Артем. Славик наклонился к Анне, заглянул в глаза.
– Не нервничай. Все будет в порядке. Слышишь? – Он взял ее за плечи, слегка встряхнул. – Через час Костик отправится в больницу. Обещаю. Но час придется продержаться. В аптечке должен быть нашатырь и что-нибудь противошоковое, от ожогов. Вколи ему. Наложи тампон, приклей пластырем. Одной полоской. Только не перевязывай. Давай. И не бойся. Я сказал, все будет в порядке. Хорошо?
– Хорошо.
– Ты мне веришь? Глаза Анны вдруг наполнились слезами. Она заплакала, размазывая слезы по щекам, совсем как девочка-подросток. Кивнула утвердительно.
– Это самое главное. И хватит тут сырость разводить, – Славик улыбнулся. – Давай. Займись Костиком. Анна, шмыгая носом, полезла в аптечку. Подошедший Артем несколько секунд наблюдал за ее действиями, затем предложил хмуро:
– Может, это… пулю из раны вытащить?
– А ты умеешь? – спросил Славик.
– На охоте как-то это… вынимал раз. Ножом.
– Не надо ничего вынимать. Пока так полежит, а через час врачи в больнице вытащат.
– Ну ладно. Как хочешь. Славик отошел к окну, посмотрел на площадь. За его спиной Артем и Димка выводили в зал последних людей из обслуги. Тишина стояла мертвая. Несколько раз к ресторану подходили «голодающие», смотрели в окно, сложив ладони «колодцем», и даже стучали в дверь.
– Интересно, – прозвучал рядом спокойный голос Димки. – Они что, потеряли нас, что ли?
– Все осмотрели? – не оборачиваясь, спросил Славик.
– Да, все чисто. – Димка привстал на цыпочки, вглядываясь в вечер. Даже рот приоткрыл от усердия. – Что за фигня такая творится? Сидим тут уже двадцать минут, и ничего. – По Тверской, мигая маячком, проехала милицейская машина. Свернула на бульвар и через несколько секунд скрылась за домом. – Да что ж такое-то, в самом деле? – возмутился Димка. – Ослепли они все там, что ль? Или издеваются?
– Слушайте, – обернулся Артем. – Я не понял… Если они нас потеряли, может, ноги сделаем, пока не поздно?
– Ты, Шварценеггер, думай иногда, чего говоришь-то, – постучал себя пальцем по лбу Димка. – Какие ноги? Вокзалы давным-давно небось перекрыты. Аэропорты тоже. Деньги наши уехали, нас не спросив. И потом, – он указал на Костика, над которым колдовала Анна. – Их куда? Здесь предлагаешь бросить? Или на горбине по улице попрешь? Давай, попробуй. Посмотрим, далеко ли ты убежишь.
– Да ладно, чего ты… – пожал широченными плечами Артем. – Я так, предложил только.
– Предложил он, – Димка усмехнулся и снова отвернулся к окну. – Тоже мне, предлагальщик выискался.
– Что-то, и правда, тихо больно. Не нравится мне это, – пробормотал Славик, глядя за окно.
– Ну так и я же о том же, – убежденно кивнул Димка. – Не иначе как задумали что-то, гады.
– Иди, подгони, – кивнул Славик.