– Как это? – тупо уставился на космонавтов блондин.
– Проще надо! – с досадой произнес Второй и, повернувшись к блондину, сказал в свою очередь: – Слышь, друг, ты из этого городишки?
– А то откуда же! – блондин подозрительно разглядывал пришельцев.
– Ну и как у вас тут жизнь?
– Нормально. Кормят хорошо. В парк ходим.
– Понимаешь, друг, мы издалека прибыли. Прямо скажем – с другой планеты. Нам бы с вашим начальством переговорить, словечком перекинуться.
– Откуда, говорите, прибыли?
– Оттуда! – Второй ткнул пальцем в небо.
– Дикие! – с ужасом и плохо скрываемым, даже болезненным интересом вскричал блондин и, озираясь по сторонам, завопил: – Ребята, тут дикие!
Мгновенно вокруг космонавтов собралось несколько человек: тощая, в оранжевом купальнике девица с широко распахнутыми большими глазами, согнувшийся от старости, угрюмый, в синем комбинезоне человек, широкоплечий мускулистый мужчина и тройка ребятишек лет по двенадцать каждому. В воздухе тут же повис возбужденный гвалт.
– Неужели дикие?
– Не, судя по одежде, служебные.
– Да ты чего? Слугари такими не бывают!
– Ну то, что не домашние, это факт!
– Да, дела…
Первый и Второй, ничего не понимая, растерянно оглядывались.
– Если дикие, то их сдать надо, – потупив взор, тихо произнес старик.
– Да ты чего говоришь-то? – возразил широкоплечий. – Хоть и дикие, но все ж наши.
– Хозяева узнают – выгонят.
– Тебя, может, и выгонят, а мои меня любят, – кокетливо пожала точеными плечами девушка.
– А мой меня давно обещал к слугарям отдать, – вздохнул старик. – Говорит, надоел, старый. А куда мне в мои годы к слугарям?
– Гад он у тебя, – покачал головой широкоплечий.
Первый и Второй только озирались, не в силах вставить ни слова в разгоравшуюся дискуссию. Тем временем аборигены, преодолев первое смущение, придвинулись ближе.
– Ну чего, ребята? – спросил широкоплечий. – Расскажите, как у вас, диких, жизнь.
– Нормально. Но вы нас неправильно поняли, – попытался возразить Второй, понимая, что недоразумение затягивается.
– Да-а, – задумчиво протянул широкоплечий. – Я тоже когда-то мечтал быть диким. Простор, свобода. А потом… – он досадливо махнул рукой.
– И я хотела быть дикой! – восторженно воскликнула девица в купальнике. – Такой симпатичной, энергичной дикаркой. Это, наверное, очень здорово?
– Рика, как у тебя язык поворачивается? – укоризненно произнес вертлявый блондин. – Ты живешь в комфорте и роскоши. Ты всем обязана хозяевам, и тут – в дикарки ей захотелось! Постыдилась бы!
– Ну и что? А мне хочется быть дикаркой, хочется! – капризно надув губки, заголосила девица, строптиво притопывая при этом изящной ножкой.
– Ох! – вдруг испуганно воскликнул широкоплечий. – Этот старикан все же привел хозяина! Дикие, бегите, коли жизнь дорога!
Космонавты одернулись и увидели понуро плетущегося по гравийной дорожке старика. Следом медленно катился длинный, черный, сверкающий полировкой и никелированными деталями роскошный лимузин. Стекла были затемнены, и сквозь них невозможно было рассмотреть таинственного Хозяина, сидящего за рулем.
– По-моему, надо сматываться, – прошептал Второй.
– Да ты что! На самом пороге разгадки. Нет у тебя все же исследовательской жилки.
– Зато есть инстинкт самосохранения. Старик подошел к ним, а лимузин остановился метрах в пяти.
– Вот они, хозяин, – угрюмо произнес старик, пряча глаза. Медленно открылись две передние дверцы машины.
Космонавты застыли в напряжении, ожидая, кто же покажется… И вот… Ничего не произошло. Дверцы резко захлопнулись, будто демонстрируя свое негодование.
– Э, хозяин, выходи! Поговорить надо, – храбрясь, развязно воскликнул Второй.
– Осторожно, – прошептал старик. – Он очень вспыльчивый.
– Ну и что с того? – завелся Второй. – Пускай покажется.
Никто не показался. Зато из чрева лимузина донесся глухой, рокочущий, будто разговаривал мотор, голос:
– Жалкие, мерзкие дикари.
– Ничего себе! – воскликнул Второй, осененный неожиданной догадкой. – Неужели этот ржавый рыдван и есть хозяин?
– 3-задавлю! – разъяренно, хотя и не слишком решительно, взревел лимузин.
– Постой, хозяин! – крикнул Первый, махнув рукой. – Давай сначала поговорим. Не пожалеешь.
– О чем мне говорить с жалкими, примерзкоподобными дикарями? Мне?