— Лекарства?
— Обезболивающее. Антибиотики.
— О.
— Мне нужно, чтобы ты немедленно сообщила мне, если у тебя появятся боли или отеки в одной из твоих рук или ног, если у тебя возникнет одышка или головокружение, или если у тебя появится кровь в моче.
Я закрываю глаза и слабо произношу: — О, боже.
—Пока не отчаивайся. Бывает что становится хуже. Даже если ты выздоравливаещь, у тебя может возникнуть посттравматический синдром. Это распространенный побочный эффект огнестрельного ранения. Кошмары, беспокойство, нервозность…
— Понятно, — перебиваю я. — Даже если я не окажусь в беспорядке, я, вероятно, все равно буду в беспорядке.
Он прекращает осмотр моего живота и смотрит на меня. — Ты молодая и сильная. У тебя хорошие шансы.
Что-то в том, как он произносит эти слова, заставляет меня нервничать. Я внимательно изучаю его лицо в поисках каких-либо подсказок, но выражение его лица нейтральное.
Подозрительно нейтрально.
— Подожди. Я все еще могу умереть, не так ли?
— Да. Сепсис не редкость для такого типа ран. У тебя также могут развиться тромбообразование, коллапс дыхательных путей, образование свищей, перитонит, абсцессы и другие опасные для жизни осложнения.
По крайней мере, он не приуменьшает это. Я должна отдать ему должное за это.
Я тихо говорю: — Ты просто лучик солнца, не так ли?
— Кроме того, имея только одну почку, ты никогда больше не сможешь употреблять алкоголь.
Я закрываю глаза и стону. — Думаю, я бы предпочла умереть.
— Посмотри на это с другой стороны.
— Другой стороны нет!
— Подумай обо всех деньгах, которые ты сэкономишь. И у тебя больше никогда не будет похмелья.
В его устах это звучит так рационально, что я не могу не рассмеяться. От этого меня пронзает еще большая боль, и смех быстро переходит в стоны.
Мал сжимает мою руку. Он бормочет: — Дыши носом. Это пройдет.
Я делаю глубокие, отчаянные вдохи через нос, сжимая его руку так сильно, что, наверное, ломаю кости.
Мне все равно. В первую очередь, это он виноват в том, что я оказалась в таком затруднительном положении.
Мои глаза закрыты, я говорю: — Моя сестра. Слоан. Она знает, что со мной случилось?
Наступает пауза, прежде чем он отвечает. — Да.
Я чувствую, что за этим скрывается запутанная история, но дальнейших объяснений он не предлагает.
—Значит, она знает, что я жива? И с тобой?
—Да.
Я открываю глаза и смотрю на него. Он стоит на коленях возле кровати, склонившись надо мной. Моя рука все еще в его. — Ты не боишься, что они попытаются прийти за мной?
— Если Деклан О'Доннелл ступит в эту страну, это будет последний шаг, который он когда-либо сделает.
Он говорит это с такой убежденностью, что я понимаю не только то, что он уже позаботился о том, чтобы это произошло, но и то, что ему не обязательно самому нажимать на курок.
—За ним следят люди.
Он просто кивает.
Мой голос звучит тихо. — Пожалуйста, не убивай его.
Он разочарованно качает головой. — Ты продолжаешь просить меня не убивать других людей, но ты никогда не просила меня не убивать тебя.
Я на мгновение задумываюсь. — Я почти уверена, что просила.
— Нет. Ты этого не делала. Ты только пригрозила вернуться из мертвых, чтобы преследовать меня, если я это сделаю.
— Я все это время была на девяносто процентов уверена, что ты не собираешься меня убивать. Почему ты сейчас так на меня смотришь?
Он решительно говорит: — Я собирался убить тебя.
— Нет, ты не собирался.
— Да, собирался.
— Ты хотел, но никогда не собирался. Это совершенно другое.
Тяжело вздохнув, он отпускает мою руку, встает и выходит из комнаты. Я кричу ему вслед: — Ты бы никогда так страстно не целовал меня, если бы действительно планировал убить!
—Скажи это моей покойной бывшей жене.
От этого у меня перехватывает дыхание, и не только потому, что у меня болит живот от усилий кричать. Я лежу там, и мое сердце колотится как сумасшедшее, думая обо всех способах, которыми он мог убить свою бедную бывшую, пока Мал снова не просовывает голову в дверь.
— У меня нет бывшей жены. Я никогда не был женат. Я сказал это только для того, чтобы напугать тебя.
— Это сработало.
— Я говорил тебе, что я плохой человек.
Это заставляет меня улыбнуться. — Да, но если бы ты был действительно плохим, ты бы не признался в этом.
Он на мгновение закрывает глаза, качая головой. — Мне нужно ненадолго отлучиться. Я постараюсь вернуться до наступления темноты.