Ладно, сейчас или никогда.
Я негнущимися пальцами отвела ворот рубашки, открывая шею.
- Это… - голос дрогнул, гул в ушах нарастал, мама с папой застыли.
- Я, - донеслось от входной двери. Донеслось уверенно и твердо, сзади раздались шаги. Конард остановился у меня за спиной. Я не поворачивала головы, но знала, что он там. Через миг тяжелые ладони опустились мне на плечи.
Повисла тишина. Гулкая. Я слышала лишь стук собственного сердца, сумасшедший бег крови по венам.
- Сукин ты сын, - прокомментировала мама через вечность тишины. Прокомментировала спокойно, разглядывая, прищурившись, волка за спиной. На моей памяти мама так выражалась впервые. Глаза сверкали раздражением, в чувствах скользило недоверие и… настороженность. Но открытой агрессии я не ощущала ни от кого из родителей.
- Мам…
- Что «мам»? – вздернула она бровь. – Так это все-таки ты… Ты украл мою дочь!
- Что…
- Мы ходили к старой матери, - начал папа, поднимаясь из-за стола, - сразу после того, как ты родилась. Она сказала нам, что чужак украдет тебя из стаи, – сказал так, будто это должно было все прояснить, но…
- Кто такая старая мать? – я вообще перестала что-либо понимать, только чувствовала, как отчего-то ушло напряжение из Конарда. Его пальцы на моих плечах расслабились, начали выписывать узоры, помогая расслабиться и мне.
- Самая старая волчица в городе. Она умерла, когда тебе было пять, маленькая. Сьюзен видела сны… - тихо проговорил Макклин. – Я тоже у нее был.
- И что она предрекла тебе? – вполне добродушно поинтересовался отец, ставя перед Макклином чашку чая.
- Воды озера и стаю Аллена. Она отправила меня сюда, заставила с ним… «сотрудничать». Вот только, видимо, этот сон был не про вашего альфу, а про вашу дочь.
- Ну спасибо хоть дождался, пока Крис вырастет, - нахмурилась мама, чашка звякнула о стол.
Понятно теперь, почему в тот вечер мама так разозлилась на Макклина, почему запретила ему приходить. Когда родителям говорят, что их ребенка «украдет чужак», они обычно реагируют плохо. Моя реакция, наверное, была бы такой же, если не хуже.
- К вашим услугам, мэм, - улыбнулся Макклин, садясь рядом. – И я действительно намерен ее забрать.
- Как далеко?
- На другой берег озера, - улыбнулась я, накрывая узкую дрожащую руку своей. – В новую стаю.
- Куда? – папа смотрел более открыто, менее настороженно.
- У Конарда теперь своя стая. Он – альфа, - ответила вместо Макклина.
- Ты… Луна стаи? – рот мамы в удивлении приоткрылся, рука под моей сжалась, а я просто кивнула, прижавшись к Конарду.
- Господи, солнышко, - мама покачала головой, - он же торгует рабами и по ночам пьет кровь младенцев, а его стая…
- Я люблю его, мам, - улыбнулась. – И стая у него чудесная. Что же касается крови младенцев, Конард ее больше не пьет. Теперь он на строгой диете, - расхохоталась я.
Мама сделала глоток чая, побарабанила пальцами по столу, собираясь с мыслями, и когда уже хотела задать следующий вопрос, папа приобнял ее за плечи, опередив:
- Мы рады за тебя, дочь, - а потом, переведя взгляд на Макклина, протянул руку. – Добро пожаловать в семью.
- Спасибо, - кивнул Конард, ответив на рукопожатие. – Я сделаю все, чтобы она была счастливой. Даже завяжу с торговлей рабами.
На миг снова повисла тишина, а потом смех отразился от стен, общий, снявший остатки напряжения.
Я верила словам Конарда, чувствовала… И меня почти раздирало на клочки от счастья.
Просто, скорее всего, не будет. Луна стаи – это всегда непросто, но пока Конард рядом, я справлюсь со всем. Даже со стаей отщепенцев и «городских одиночек».
Тем же вечером я сидела на коленях Конарда на балконе, мы потягивали вино и смотрели на город в догорающих лучах этого дня.
- Спасибо, - сказал вдруг Конард, целуя меня в шею, зарываясь носом в волосы.
- За что? – я повернула голову, рассматривая Конарда.
- За тебя в моей жизни, - с улыбкой ответил он. – За все наши ночи и дни. Будущие и прошлые, за мою стаю, за то, что делаешь меня сильнее, за то, что надышаться тобой не могу.
- Я люблю тебя, - коснулась губами его скулы. – И тоже не могу тобой надышаться. И я рада, что в тот вечер предложила тебе эту сделку. Я сделала правильный выбор.
Конец!