— Ты мог иметь все, что хотел! — возразил Кедедрин. — Ты мог получить женщину, которую любил, у тебя мог быть свой дом. И только алчность и жажда власти не дали вам соединиться.
Подняв меч, Маккеферти подошел к Кенмуру. Его лицо пылало гневом.
Корина вскрикнула, увидев, как Кертис тоже выхватил меч из ножен.
Кедедрин отступил назад, держа меч наготове, показывая Кертису взглядом, чтобы тот стоял в стороне и охранял Корину.
— Это касается только меня, — проговорил он.
Взмахнув мечом над головой Кедедрина, Маккеферти направил на него острие.
— Ты умрешь от моей руки, как умрут все, кто тебе дорог, — в бешенстве завопил он. — И в этот раз тебе не удастся меня остановить! Кассандру уже приговорили к смерти!
Опустив меч, Кедедрин покачал головой.
— Нет, сеньор Маккеферти. Она будет жить. Она станет моей женой, — сказал он, с отвращением отвернувшись от приемного отца. — Сейчас, когда епископ знает всю правду, ее освободят! — Краешком глаза Кедедрин заметил движение Маккеферти, и в ту же минуту над его головой просвистел кинжал. Переведя дух, Кедедрин нагнулся, чтобы поднять клинок, который упал, ударившись о пол. — Ты хотел всадить нож мне в спину? — крикнул он, помахав поднятым кинжалом.
— Как ты похож на своего отца! — яростно воскликнул Маккеферти, переходя в атаку. — У тебя есть все: замок, титул, богатство и любовь, а теперь еще и Кертис с Кориной! — Схватив подсвечник, он запустил им в Кедедрина.
Тот уклонился, потом снова поднял меч, заняв оборону.
Маккеферти смотрел в упор на Кедедрина.
— Пролив твою кровь, я очищу себя! — грозно крикнул он, нацелив меч в сердце Кедедрина.
Кенмур парировал.
Сцепившись мечами, они горящими глазами уставились друг на друга. Кедедрина поразил безумный взгляд Маккеферти.
— Дэвид, — пытался успокоить его Кедедрин, — я не хочу убивать тебя…
Грубо оттолкнув его, Маккеферти освободил свой клинок и снова набросился на противника.
Кедедрин быстро увернулся, отразив удар. С диким скрежетом мечи скользили друг о друга, их удары становились все быстрее и стремительнее. Неожиданно клинок Кедедрина соскользнул, угодив прямо в грудь Маккеферти.
Широко раскрыв глаза, Дэвид удивленно уставился на Кедедрина. Опустив меч, Кенмур отскочил назад, вогнав его в грудь по самую рукоятку.
— Кедедрин? — удивленно проговорил тот и, повернувшись к Моргане, проговорил. — Дорогая моя?
Подавшись вперед, Кедедрин грустно опустил меч.
— Прости меня, — пробормотал он. — Несмотря ни на что, ты был мне приемным отцом. Я не хотел причинять тебе зла.
Маккеферти упал на колени. Глаза его блуждали, словно он не понимал, что происходит вокруг. Вытянув вперед руку, он хватался за воздух, потом с опустошенным видом бессильно опустил руки. Из раны ручьем хлынула кровь, растекаясь по каменным плитам. Зашатавшись, он покачнулся, рухнув в лужу собственной крови.
— Моргана больше… любила титул, — слабо произнес Дэвид и постепенно умолк.
Склонившись на колени над Маккеферти, епископ посмотрел ему в глаза.
— Это была не любовь, — тихо сказал он. — Любовь — это когда ты чувствуешь, что Бог прощает тебя.
Осенив крестом умирающего, епископ поднялся и отошел в сторону.
Маккеферти моргнул. Губы его скривились в слабой улыбке, лицо разгладилось, и он тихо ушел в мир иной.
— Как ты мог? — крикнула Моргана, набросившись на Кедедрина с кулаками. — Как ты мог это сделать? А теперь я хочу получить мой титул!
Кедедрин пытался удержать ее, но она дико махала руками. Извернувшись, она вдруг выхватила у Кедедрина кинжал с гравировкой.
— Вот он! — взвизгнула она. — Вот тот самый нож, которым я убила Лайэма. Как он очутился у этой ведьмы?
Прижимая к груди кинжал, она посмотрела на тело Маккеферти. Ее лицо исказилось от боли.
— Я не могу жить без тебя, Дэвид. Ты самое дорогое, что было у меня в жизни! — крикнула она, всадив нож в собственную грудь.
— Остановись, Моргана! — крикнул Кедедрин, бросившись к ней на помощь, но было уже поздно. Из раны хлынула кровь. Судорожно выхватив кинжал из ее груди, Кедедрин пытался зажать рукой кровоточащую рану, но она слабо оттолкнула его.
— Оставь меня в покое, — прошептала она. — Я хочу быть с ним…
Корина в ужасе вскрикнула, ища защиты у Кертиса.
— Нет! — вопила она навзрыд. — Мама, не уходи!
Отстранив Кедедрина, епископ перекрестил Моргану. Его глаза были полны глубокой печали.
— Она сама лишила себя жизни. Теперь даже я не в силах спасти ее душу.