Если Кайл пытался воззвать к моим родственным чувствам, то ему это не удалось. Мы были слишком чужими людьми, я и мои братья, я слишком их боялась. К тому же, шкура волков подходила им куда больше человеческой; по крайней мере, в ней сразу было видно, кто они на самом деле.
И снова Кайл словно подслушал.
- Ты же не хочешь остаться совсем одна на свете? Твоя мать умерла, наш отец умер... Мы всё, что у тебя осталось. Всё, что у тебя есть. Мы тебе нужны.
Никогда не чувствовала, что они у меня есть.
И они мне не нужны. Отец указал меня в завещании, так что без денег я не останусь, а от отсутствия братьев в моей жизни мне хуже не станет. Возможно, наоборот, станет легче.
Возможно, и не только мне.
- Когда мы находимся в волчьей шкуре, мы себя почти не контролируем. Ты знаешь, какие инстинкты у волка? Мы можем убить человека, сами не отдавая себе в этом отчёта. И хотя даже волками мы помним, что ты - наша сестра, инстинкты всё равно могут взять верх...
Если бы у меня была шерсть, она встала бы дыбом. Я судорожно кивнула и выдавила из себя:
- Я всё сделаю.
- Ну, здравствуйте, братья Вёлчер, - раздался за моей спиной новый голос. - Где ваша обещанная сестричка?
Эрик разжал объятия и развернул меня к новоприбывшему.
Маршал почти не изменился, всё тот же скошенный подбородок и капризный изгиб губ, высокий лоб и водянистые глаза. Он как-то так посмотрел на меня, что я, кажется, впервые по-настоящему осознала, что у меня есть пусть и совсем небольшая, но всё-таки грудь и скрестила руки перед собой, прикрываясь.
- Эли, надо же, как ты выросла, - с явным оттенком неудовольствия заявил Маршал, обернулся к Кайлу и обвиняюще сказал: - Ты говорил, что она ещё школьница!
- Так она и есть школьница, - огрызнулся мой старший брат. - Выпускной класс. Ну так что, завтра отвезёшь её к колдуну?
- Отвезу, - неохотно ответил Маршал, продолжая недовольно рассматривать меня.
- Вот и прекрасно, - хлопнул ладонями по подлокотникам Кайл и поднялся. - Эли, поезжай с Маршалом, он о тебе позаботится.
Я не двинулась с места.
Кайл взял меня за руку и практически силой поволок в выходу. В дверях прошептал на ухо:
- Выполняй всё, что Маршал попросит, поняла? Пусть он будет доволен. Это Маршал нашёл нам колдуна, это он ему заплатит, ведь сами мы сейчас, в волчьих шкурах, ничего сделать не можем. Так что отблагодари его за всех нас как следует.
"Отблагодари" Кайл прошипел так выразительно, что у меня прошёл мороз по коже от догадки, какой смысл он вложил в это слово...
Маршал отвёз меня не к себе домой, а в клуб, которым он владел совместно с моими братьями. Провёл через задний вход в небольшую комнатку на третьем этаже и вышел, оставив меня наедине с чёрными сатиновыми простынями на кровати, красными кружевными шторами на окнах и зеркалами в позолоченных рамах. Вернулся через несколько минут с пакетом в руках, протянул его мне и сел на край кровати.
Я заглянула в пакет; там лежала школьная форма.
- Померяешь её для меня? - масляно улыбнулся Маршал. - Помнишь - как раньше? Было же здорово, правда?
Нет, это никогда не было здорово.
А сейчас - особенно.
Но я помнила приказ Кайла.
Белая блузка оказалась слишком тесной и с трудом застёгивалась даже на моей совсем небольшой груди. Клетчатая юбка была слишком короткой.
Когда я вышла из гардеробной, Маршал поджал губы.
- Да, ты очень выросла, - недовольно протянул он. Усадил меня рядом с собой, принялся гладить по голове, по спине и рукам - и всё словно ждал чего-то.
Минуты растянулись в вечность, пол пульсировал отголосками тяжёлой музыки из клуба на первом этаже, я замерла, боясь пошевелиться, хотя внутри у меня всё сжималось от прикосновений мягких, слишком мягких рук.
Наконец Маршал недовольно выдохнул, резко поднялся и вышел, раздражённо хлопнув дверью.
Мне не удалось поспать той ночью - я стояла в душе так долго, что моя кожа горела от воды, которая не могла смыть с меня прикосновения мягких рук, а когда вышла, Маршал сообщил, что колдун велел приехать на рассвете, так что нам надо торопиться.
Мы выехали из клуба затемно - я, Маршал, водитель, двое охранников и ещё зачем-то узкоглазый мальчишка лет одиннадцати, смотревший прямо перед собой остекленевшим взглядом. Первые лучи рассвета встретили нас на дороге, ведущей через пром-зону. Мы неслись мимо автокладбищ, полуразрушенных складов и подозрительных приземистых заправок, пока не упёрлись в трейлерный парк, устроившийся прямо на заваленном мусором берегу океана, рядом с огромными водостоками городской канализации.
- Вообще-то он не колдун, - вполголоса сообщил мне Маршал, пока мы пробирались через завалы мусора к помятому коричневому трейлеру. - Его называют святым. Святым Бенедиктом. Говорят, он творит настоящие чудеса.