Я была так благодарна Люку за это прекрасное, незнакомое мне ощущение, что когда однажды ночью он задержался в дверях моей спальни, я не стала притворяться, что сплю - и что не понимаю вопроса в его глазах...
Пожалуй, я могла бы и вовсе забыть про лежащие в сумке в нижнем ящике трюмо попоны, если бы не коричневые следы заживших ожогов на моих ладонях и не моя немота - они постоянно напоминали мне о братьях и о проклятии. И о том, что раньше или позже, но Люк обязательно узнает, кто я такая. И что тогда будет?
Однажды вечером мы с Люком и Дженни возвращались домой из парка, когда я увидела их. Они поджидали нас.
- Надо позвонить в управление по контролю за животными, - пробормотал Люк, подхватывая дочку на руки. - Ты только посмотри, какие псины! Как на волков смахивают!
Братья провожали нас злыми взглядами. Когда мы прошли мимо Кайла - я узнала его, он был самым крупным, тот посмотрел прямо на меня, а затем перевёл взгляд на Дженни и обнажил клыки.
Я вздрогнула от вполне явной угрозы - уже не мне, а девочке.
И поняла, что сделаю то, что должна.
На следующее утро, как только Люк ушёл на работу, и к нам пришла миссис Хоакин, я отправилась на кладбище.
Ясенца я набрала совсем немного, мне едва только хватило на одну попону, которую я сплела прямо там, на кладбище и спрятала в сумке, прежде чем вернуться домой.
Увидев на другой день мои воспалённые ладони, Люк отвёз меня в больницу.
- Похоже на ожог от ядовитых растений, - заключил доктор.
Люк нахмурился, в глазах мелькнуло подозрение. Когда мы вернулись домой, он решительно вывалил на кровать всё содержимое ящиков трюмо и, разумеется, нашёл попоны из ясенца - восемь пожелтевших и засохших и одну зелёную, свежую.
- Ты можешь мне объяснить, что происходит?
Хмурый и напряжённый, с холодным взглядом и голосом, он вдруг так сильно напомнил мне отца, что я в страхе отпрянула.
Люк тут же обнял меня, успокаивающе бормоча, что всё будет хорошо.
Но я знала, что не будет - ведь мне оставалось сплести ещё две попоны.
Улучив момент, я снова отправилась на кладбище - уже на другое. Там мне повезло больше - я нарвала целую охапку ясенца и была уверена, что уж этого-то точно хватит на оставшиеся две попоны. А затем я накину их на братьев - и снова буду свободна.
Буду ли?
Сидя на чужой могиле, я плела попоны и плакала.
Из кустов сбоку раздался шорох, и ко мне вышел волк.
Один.
Сел рядом - и вдруг опустил мохнатую голову мне на колени. Я непроизвольно погладила зверя. Что-то ёкнуло в груди, и я спросила:
- Эрик?
Волк поднял голову, печально посмотрел на меня и вздохнул...
Люк разбудил меня рано утром, вернувшись с ночной смены. Я увидела, что на полу лежит одиннадцать попон - Люк нашёл их и теперь мрачно смотрел на меня.
Я никогда не думала, что от чьего-то взгляда мне может быть страшнее, чем от взгляда отца.
Я ошибалась.
Без слов Люк сложил мне смену одежды в спортивную сумку, а потом вышел. Я услышала, что он звонит в психиатрическую лечебницу - и бросилась к сумке, спеша спрятать попоны под одежду. Неизвестно, в каком обличье мои братья хуже - в волчьем или человечьем, но они грозились убить Дженни, если я не сплету им попоны. Так что пусть лучше они будут со мной - на случай, если братья сумеют ко мне пробраться...
В лечебнице меня поселили в одноместную палату с бежевыми стенами и белоснежным бельём на узкой кровати. Осмотрев содержимое сумки, санитары недоумённо повертели в руках попопы - и, заметив моё волнение, оставили их мне, видимо, решив, что вреда они них не будет.
Я просидела весь день у окна, морщась от боли в обожжённых ладонях и гадая, что же теперь со мной будет.
Вечером того же дня в палате появился - нет, не Люк. Офицер Диас. В полицейской форме, с пистолетом на поясе и незнакомым мне выражением лица. Перед собой он вёз инвалидное кресло. Люк бесцеремонно усадил меня в него, пристегнул и молча повёз вон из палаты. В последний момент я схватила сумку с попонами и положила её на колени.
Люк выкатил меня в больничный двор, отвёз подальше от входа и резко развернул к себе.
- Элиза Вёлчер, - презрительно процедил Люк, и моё сердце рухнуло вниз. Он узнал!
- Это всё твои братья придумали? - продолжил он, и от каждого его слова мне было больно. - Это была их идея подсунуть тебя под меня, чтобы ты узнала подробности расследования?