- Сколько дивизий злополченцев в нашем распоряжении? - спросила она.
- Дивизий? – растерялся Грапс. – Да нас тут только трое, я, Намур и Фальда.
- Негусто, - подытожила Злюка. - Но трое лучше, чем ни одного. Так ведь, Свиностас?
- Да, да, - рассеянно ответил тот, обозревая помещение тайной организации. - А чем вы, собственно, занимаетесь, помимо расклеивания листовок?
- Постигаем твое учение в теории и на практике, - ответил Грапс.
- Постигаете? Учение? Какое еще учение?
Грапс улыбнулся, затем подошел к лежащей на столике книге, нежно погладил пальцами ее переплет и ответил:
- Вот оно, наше священное писание – Черный Свиновет.
- Кто? - переспросил Стасик.
- Черный Свиновет. Великая книга историй о Свиностасе, его деяний и речений.
- Ого! - изумилась Злюка. - Властелин, о тебе уже книжку написали. А там есть эпизод с поркой эльфийской принцессы?
- Разве его может не быть? - удивился Грапс.
- Так, дайте-ка, я взгляну на этот Свиновет, - потребовал мучимый дурными предчувствиями Стасик, подходя к столу и отстраняя Грапса.
Он раскрыл книгу странице на семидесятой. Та была написана от руки, довольно красивым почерком. Имелись и иллюстрации. Вот те подкачали. Картинки были на уровне детских каракулей.
Стасик начал читать первый попавшийся абзац:
- Пришли однажды к властелину две женщины, и принесли с собой ребенка. И каждая из них утверждала, что ребенок тот ее. И не было возможности установить, которая мать его, а которая нет. И многие мудрецы, что были при дворе Свиностаса, судили и рядили, но не смогли докопаться до истины. Тогда послали за самим владыкой, и явился он в великом блеске и ужасе, грозный и страшный, ростом вдвое выше любого человека. И было тело его заковано в вороненую броню, и горели на ней руны огненные. И сжимал он дланью своей булаву волшебную, тридцать три проклятия в себе несущую. И когда шел он, то дрожала под ним земля, и солнце меркло над тем местом, куда он ступал. И исходил от него то хлад могильный, то жар адский попеременно. И когда явился он, то вопросил громовым голосом, почто потревожили его, оторвав от дум великих. И объяснили ему суть дела. И молвил тогда властелин - смотрите, в небе ковер-самолет! И задрали все головы. И выхватил властелин меч свой волшебный, чей клинок тоньше волоса, но прочнее божественной воли, и разрубил ребенка ровно пополам. И молвил после – мясо на кухню, обеих баб в каменоломню, ибо дуры. И долго еще все вокруг дивились мудрости и рассудительности властелина Свиностаса.
Стасик оторвался от книги и строго взглянул на подпольщиков.
- Так, - потребовал он, - признавайтесь, кто из вас это написал?
- В основном Фальда, - ответил Грапс, указав на плоскую подпольщицу. – Текст Свиновета явился ей в стоянии транса. Не иначе как твоя темная воля вложила сакральное сказание прямо ей в голову.
- Я чувствовала в себе присутствие темного владыки, - прошептала девчонка, дико выпучив глаза. - Он говорил со мной. Он диктовал, а я писала. А еще по ночам он нашептывал мне всякие непристойности. Вы, властелин, такой проказник.
Стасик перевернул несколько страниц и снова стал читать:
- Был один человек, что отправился в странствие, но был перехвачен разбойниками, ограблен и избит. И лежал он на дороге в пыли, и тяжко страдал. И все проезжали мимо, и никто не остановился, чтобы помочь ему. И шел по той дороге Свиностас. И остановился он перед несчастным, и склонился над ним, и жестоко поглумился над горем его. И кривлялся он, и корчил рожи, и пил демонстративно воду на глазах страдающего от жажды бедолаги. И злорадствовал весь день напролет, пока под вечер несчастный не испустил дух.
В том мудрость: страдания ближнего есть нескончаемый источник великой радости.
- Вы серьезно? - проворчал Стасик. - Я кто, по-вашему?
- Темный властелин! - хором и без запинки ответили подпольщики.
Стасик предпринял третью попытку – перелистнул несколько страниц и стал читать.
- Шел однажды Свиностас через город, и пристала к нему какая-то женщина. И стала жаловаться, что муж ее помер, а у них детей прорва и долгов море, и вот бы было хорошо, если бы могучий темный властелин силой своей вернул его к жизни. Свиностас приказал вести его к умершему. И отвели его за город, к пещерам, где хоронили усопших. И указали на одну из могил, запечатанную камнем, и молвили – там он погребен, ибо три дня уже как опочил. И тогда Свиностас расправил плечи, воздел руки к небесам, и гласом громовым повелел: иди вон! И в тот же миг содрогнулась земля, и из всех могил полезла нежить в объеме великом. И восстал по воле владыки легион мертвых, и устремился в город, и пожрал всех его жителей до последнего.