– Я не знаю, – прошептала Ини.
– Почему?
– Я… не знаю.
Сыщик опять покосился на Икена. Тот бросил взгляд на облака.
– Попробуем разобраться. Если это – твой отец, это все меняет. Я не буду охотиться за человеком, который приходится родственником одному из моих людей, – волшебница вздрогнула при этих словах, и посмотрела сыщику в глаза. Тот не отвел взгляда и добавил:
– Можешь считать это глупым предрассудком, но для меня родственные узы значат больше, чем раскрытое дело. Понимаешь?
Девушка выглядела удивленной, и сбитой с толку. Шикаши, выдав такое, помалкивал, чего-то ожидая. Ини посмотрела на Икена. В глазах ее застыл невысказанный вопрос, только волшебник не мог понять, какой именно.
– Если ты хочешь знать, не соврал ли он, мой ответ: не соврал. Если ты хочешь знать мое мнение, насчет родственных уз и раскрытых дел… плевал я и на то, и на другое. Но в любом случае я с Шикаши.
На этот раз мимолетное удивление промелькнуло в глазах сыщика. Через мгновение его лицо вновь стало безупречно управляемой маской прирожденного артиста. И только аура выдавала истинную меру потрясения.
– Он похож, – наконец сказала волшебница, – и не похож одновременно. Этот жест, который ты изобразил, это его жест. Он не был тогда настолько худым, но мог похудеть.
– А лицо? – напомнил сыщик.
– Не пойму…
– Давай по частям. Нос – его?
Ини надолго замолчала. Потом пару раз покосилась на волшебника и с неохотой признала, что не помнит, какой в точности был нос у ее отца.
– А ты зря этого стесняешься, – заметил Шикаши. – Многие люди воспринимают лица как бы в целом, способность вычленять и точно запоминать отдельные детали больше свойственна художникам или сыщикам, – он покосился на волшебника и едва заметный кивок был ему ответом, – и иллюзионистам тоже. А обычные люди чаще рассказывают про общее впечатление: красивый или некрасивый, сердитый или добрый взгляд, похожий на такую-то известную личность или такое-то животное. Давай попробуем в целом, как бы ты сказала: он очень похож, совсем не похож, не очень, но похож, или похож немного?
– Не очень похож. Я не верю, что он мог так измениться за два года.
– Постарел? Осунулся от болезни?
– Нет, просто какой-то… другой.
– А как насчет выражения лица, взгляда, мимики?
– О, да! Этот взгляд… Неужели, неужели папа жив?! – воскликнула девушка.
Шикаши кашлянул.
– Не хочу тебя обнадеживать. В первую очередь, для твоей же безопасности. Если ты побежишь туда с распростертыми объятиями, а это окажется вовсе не он… мы с Икеном, скорее всего, не сможем тебя отбить.
Тут волшебник заметил, что Шикаши врет. Не во всем, безопасность Ини его действительно беспокоила, но вот остальное…
– Скажи Икен, ты ведь сличал его ауру с образцом из Цитадели?
– Сличал. Это аура другого человека, – ответил парень. – И Пожарник – это не Т'Интене по кличке Повар.
– Кстати, насчет Повара. Зеленоглазый пижон – случайно не Повар? – спросил сыщик волшебницу.
Икен мысленно ухмыльнулся: сыщик сам был еще тот модник, а вот поди ж ты. Волшебница ответила, что огненный маг совсем не похож на друга отца. Да, приметы кое в чем совпадают, но мало ли людей с подобными приметами.
– Подведем итог: у нас есть человек, который имеет совсем другую ауру, немного другую фигуру, лишь слегка похожее лицо, большое сходство по жестам и взгляду. Казалось бы, не так много фактов в пользу версии… но я все-таки склонен поверить в то, что это Т'Анхайне.
– Почему?
– Потому, что лицо, насколько я знаю, можно изменить волшебством. Тем более, если не очень сильно. А вот переучить себя на другие жесты и мимику – это практически нереально. Опять же, рост и фигура… ну допустим, он еще похудел, но тонкая кость осталась тонкой. Магов снов не так уж много, среди них преступников еще меньше, среди них людей с такими приметами совсем немного, а когда мне говорят, что у него еще и повадки те же самые… я бы оценил шансы как пятьдесят на пятьдесят.
– А как же аура?
– А что аура? Ну подумаешь: другая аура…
– Нет, Шикаши, не "подумаешь другая аура", – возмутился Икен. – Ауру так просто не изменишь. Определенные элементы, конечно, меняются с возрастом, но другие остаются на всю жизнь. Или вы думаете, что я совсем тупой, и даже ауры не смогу сличить? Я, конечно, всего лишь третий уровень по снам, но ведь не неофит же!
– Да не возмущайся ты так, – примирительно заговорил сыщик. – Помнится, ты говорил, что разные авантюристы появляются в Диких Землях с единственной целью: добраться до тайн древней магии?
– Да, только никто ведь не добрался…
– Или добрался, но мы не знаем.
– Кто знает: может быть, Виз наполнен молоком, – напомнил пословицу молодой волшебник и презрительно фыркнул.
– А вот скажи мне, Т'Иниариса, создание водяных элементалей – могло быть одним из заклинаний древних? – обратился сыщик к спутнице.
Та с трудом отвлеклась от своих мыслей, и попыталась сосредоточиться на вопросе:
– Элементалей? Теоретически? Шикаши, вы же, вроде бы не любите теорий?
– Ну все-таки?
– Теоретически они могли придумать такое, что нам и не снилось. В пределах законов природы и магии, конечно.
– А поскольку мы не знаем, какие законы были известны древним, то могло быть вообще все, что угодно, так?
– Ну… получается, что так… теоретически, – потдвердила девушка.
– И вы еще удивляетесь, что я не люблю теорий?! – воскликнул Шикаши. – Да ведь от них толку никакого! Я вам скажу, как практик. Эти элементали, которых мы с вами встретили, очень удобны как оборонительный заслон. Изничтожить их трудно даже магам, а для обычных воинов там и вовсе гиблое место. Не удивлюсь, если эти штучки стоят на страже еще со времен Баталий Предтеч. Кто-то их поставил нарочно, и забыл. Они так до сих пор и стоят, ведь убрать то некому.
– Ну допустим. Только мы говорили про ауры… – напомнил Икен.
– А я к этому и веду. Кто знает, что ищут здесь эти люди? Кто знает, что они уже нашли? Говоришь, аура не совпадает с образцом? Напрашивается вывод, что это другой человек. Но есть еще два варианта. А именно подмена ауры и подмена образца. Что, если Т'Анхайне обнаружил здесь заклинание, которое меняет ауру? Что, если образец его ауры в хранилище Циталеди подменили?
– Скорее уж тут что-то нашли, – буркнул Икен. – После элементалей я могу в это поверить. С неохотой, но могу. Но вы себе даже не представляете, какая защита в хранилище.
– Ты так думаешь? А я склоняюсь ко второму варианту.
– Почему?
– Ини, очнись, – растормошил сыщик девушку, которая снова с головой ушла в свои думы. – Скажи, зачем ты поехала с нами?
– Ну вам же нужен был спец по животным, разве нет?
– Ха! Я даже без волшебства вижу, что это – только предлог. Была ведь и другая причина, не так ли? Как насчет того, чтобы кому-то что-то доказать?
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду обычное тщеславие. Вот что я имею в виду. Ты поехала с нами как специалист по животным. Но чем ты занималась на деле? Один раз осмотрела пузырей, и все.
– Больше некого было осматривать…
– Допустим. Итак, у тебя возник излишек свободного времени. На что ты его потратила? Может, на флирт с мальчиками? Один был у тебя прямо под носом. Куча провинциалов мелькала вокруг, не прочь распробовать столичную штучку. Может, присмотрела себе модный наряд из шкур пузырей? Это было бы естественно для вчерашней студентки. Но нет, ты занялась совсем другим: ты пыталась делать нашу работу, особенно, работу Икена. Я всегда проверяю того, кого нанимаю. Про тебя я тоже в курсе. Про то, что ты могла стать лучшей выпускницей года, но лучшим стал Икен. Как насчет того, чтобы доказать всем, а в первую очередь себе и ему, что ты можешь выполнять работу детектива не хуже? Уязвленная гордость, желание быть первой…