— Можно подумать, что Южная Каролина до сих пор является британской колонией, — подмигнув Джессике, сказала Летти, когда они наконец-то остались наедине. — Как же раболепно относятся у нас ко всему английскому.
— За исключением английского отношения к рабству, — возразила Джессика. — Британцы из человеколюбия уже запретили торговать рабами.
Девушке захотелось прикусить себе язык и кинуться прочь без оглядки, но врожденная терпимость Летти Седжвик диктовала другой стиль поведения. Будучи ее учительницей, Летти не только не возражала, но даже поощряла присутствие на уроках Типпи. Делалось это втайне от всех. Неписаный закон запрещал обучать рабов чтению и письму. Если бы об этом узнали, отец учительницы, возможно, потерял бы место священника Первой пресвитерианской церкви Виллоу-Гроув.
Лицо Летти осветила легкая улыбка.
— Да уж, — произнесла она. — Вижу, ты не особенно изменилась за эти годы, моя любимая ученица, но я все же тебя предупрежу: сначала думай, а потом говори.
— Мне надо научиться.
— Я слышала от Сайласа о вчерашнем инциденте в Чарльстонском порту. Джереми Уорик оказался поблизости, приехал кое за чем для плантации… Он сказал Сайласу, что не подошел к вам из боязни еще больше смутить твоего брата и мать.
— Не сомневаюсь, что у мистера Уорика сложилось обо мне весьма нелицеприятное мнение.
— Отнюдь. Он сказал Сайласу, что ты повела себя очень храбро.
«Или ужасно глупо», — подумала сейчас Джессика, ловя в зеркале отражение невозмутимого отцовского лица.
Рассказал ли ему Майкл о том, что произошло вчера в Чарльстоне? Накажет ли он ее за это?
— Джесси, — пробасил Карсон. — Я хочу, чтобы ты была сегодня особенно мила.
— Конечно, постараемся. Правда, Типпи? — с видимым облегчением согласилась дочь. — Это из-за дня моего рождения, или есть иная причина?
— Никакой особой причины нет. Мне просто хочется, чтобы моя маленькая девочка, которой два года не было дома, предстала во всем своем блеске. Я тобой горжусь. Будь на высоте. — Склонившись, он поцеловал Джессику в щеку. — Увидимся на балу. Типпи!
— Да, мистер Карсон.
Негритянка выпрямилась.
— Проследи за всем.
— Да, мистер Карсон.
Мужчина вышел из комнаты. Девушки обменялись долгими, многозначительными взглядами.
— К чему бы все это? — спросила Джессика.
— Джереми Уорик, — сразу же пояснила Типпи.
— При чем тут Джереми Уорик?
— Я кое-что слышала на кухне. Твой папа хочет, чтобы ты произвела на него впечатление. Быть может, вы понравитесь друг другу. Тебя посадят за столом рядом с ним.
— Джереми — одного возраста с Сайласом. Он уже стар для меня. Как я понимаю, они едут в Техас вместе. С какой стати моему отцу хотеть, чтобы я вышла за него замуж?
— Я не знаю. Уорики богаты. Доллары любят доллары. Разве не так? — Типпи выразительно захлопала своими глазами без ресниц. — Джереми Уорик хороший человек. Так говорят на кухне. Не понимаю, почему он до сих пор не женат. Быть может, твой отец хочет, чтобы ты подцепила Джереми раньше, чем до него доберется какая-нибудь другая женщина.
— Не в этом дело, Типпи, — сказала Джессика.
Понимание внезапно мелькнуло в ее мозгу, а за ним последовала душевная боль. Отец узнал о скандале на пристани. Майкл рассказал папе. Мама также побоялась бы скрыть от мужа отношение их дочери к рабству.
— Отец хочет избавиться от меня прежде, чем я причиню ему неприятности.
Он хочет, чтобы хороший и богатый мужчина увез ее подальше от Южной Каролины. Такова, значит, папина любовь. Джессика почувствовала, как огорчение быстро уступает место гневу. Ладно. У нее есть ответ для папы. Она ни за что не выйдет замуж за рабовладельца.
Глава 5
Она бы предпочла встречать гостей прямо в бальном зале. Лестницу выбрали для пущей импозантности. Джессика прекрасно справилась со своей ролью, вот только к тому времени, как она закончила пожимать руки пятидесяти гостям, перчатка на ее правой руке уже не выглядела идеально чистой. После всего этого девушка не ощущала пальцами зажатый в руке бокал с шампанским.
Она отыскала среди гостей Летти. Молодая женщина стояла вместе с Сайласом Толивером и Джереми Уориком возле пятиярусного, украшенного цветами торта.
— Какая красота! — воскликнула Летти, любуясь тортом. — Узнаю руку Типпи.
— Да. Цветы она сделала из взбитых яичных белков и сахара.
— Торт не уступает в красоте имениннице. Какое чудесное платье! Из Парижа?
— Из Бостона.
Джессика чувствовала, что под взглядами мужчин начинает краснеть. В этот вечер она постаралась выглядеть как можно более привлекательной, но сомневалась, что мужчины найдут ее такой же красивой, какой казалась ей Летти. Бывшая ее учительница видела прекрасное во всем и во всех. Она могла себе это позволить. То, что она назвала «красивым», возможно, представлялось вполне заурядным Сайласу. Они были интересной парой. Мужчина был высок, смуглолиц и красив — вылитый лорд Байрон. Непослушная грива черных как вороново крыло волос, зелень глаз, привлекательная ямка на подбородке… Она — хрупкого сложения, изящная, светловолосая, с кожей фарфоровой белизны… Летти вполне могла бы послужить прообразом героини стихотворения «Она прекрасна»[5].
— И румянец вам тоже очень к лицу, — с легким поклоном и тенью двусмысленной улыбки на лице заявил Джереми Уорик.
Он насмехается над ней?
Проигнорировав комплимент, девушка обратилась к Летти:
— Я очень рада, что буду подружкой невесты на вашей свадьбе.
— Это я рада, что ты согласилась. Как насчет того, чтобы поехать на следующей неделе в Чарльстон и подыскать ткань тебе на платье?
— С радостью поеду, но, боюсь, в выборе ткани я не особо сведуща. Типпи лучше меня разбирается в тканях и цветах. У нее тонкий вкус. Именно она подобрала материю и придумала фасон того платья, которое сейчас на мне. Когда я еду к модистке, то всегда беру ее с собой. Можно и ей поехать с нами?
— Типпи? — встрял в разговор Сайлас. — Я уже во второй раз слышу это имя. Не помню, чтобы я был ей представлен.
— М-м-м… Типпи — служанка Джессики, — смутившись, объяснила Летти.
— Служанка-негритянка обладает более утонченным вкусом, чем ее госпожа? — с недоверием в голосе, глядя на Джессику, поинтересовался Сайлас.
Подбородок девушки дернулся вверх.
— Моя — обладает.
Джессика почувствовала, как твердая мужская рука взяла ее под локоть. Это что, предупреждение быть осторожнее?
— Кажется, я слышал звон колокольчика. Всех приглашают к столу! — Беря Джессику под руку, сказал Джереми. — Я имею удовольствие сидеть с вами рядом, мисс Джессика. Вот только не пойму, чем же я заслужил право восседать справа от именинницы?
— Так решил мой отец, мистер Уорик, — внезапно почувствовав приступ легкого удушья, произнесла девушка.
Неужели виной всему тяжелый, пропахший духами воздух в бальном зале? Она отбросила всяческие понятия о хорошем тоне:
— Я должна произвести на вас неизгладимое впечатление и зародить в вашей душе желание на мне жениться.
Окружающие уставились на нее с полуоткрытыми от изумления ртами. Смех Джереми нарушил неловкую тишину.
— Клянусь — вы уже произвели на меня впечатление, — заявил он.
После бала Джессика расчесывала волосы, когда в дверь ее забарабанил отец. Не успела девушка ответить на стук, как дверь уже распахнулась и в ее комнату вошел Карсон Виндхем в мужской домашней куртке, от которой несло сигарным дымом.
— Ну, девочка моя, тебе понравился бал?
— Да, папа, очень понравился.
По правде говоря, вечер не задался. Все вокруг вели скучные разговоры, за исключением Сайласа и Джереми, обсуждавших, каким путем весной следующего года будет предпочтительнее вести обоз в Техас. Обоз должен был растянуться на добрые полмили. Мужчины надеялись, что им удастся добиться скорости две мили в час. За день они в среднем собирались покрывать до десяти миль в зависимости от погоды и непредвиденных обстоятельств. Путешествие было не из безопасных. Впереди их ждала неизвестность. Джессика начала волноваться за Летти. Как ей удастся справиться с трудностями, которые ожидают их в походе? Еще одной темой, заинтересовавшей именинницу, был приезд Сары Конклин из Массачусетса. Молодой женщине предстояло занять место в школе, которое освободится после того, как Летти выйдет замуж. Седжвики заехали за ней на пристань в Чарльстоне и отвезли в ее новое жилище близ Виллоу-Гроув.