ный ангел. - Папа, смотри, там теперь только прерии! - девушка положила локти на столик, наблюдая вне поезда лишь редкие, одиноко стоящие деревья, кактусы и мелкую траву. Джек отвлекся от свежей газеты, которую им занесла проводница, и взглянул на дочь, непроизвольно умилившись. - Конечно, мы ведь уже скоро прибудем, Энджел. - Угу, - кивнула она, не отвлекаясь от своего занятия, - а там очень жарко, да? Не такая погода, как в Патерсон? - Мы задержимся максимум на неделю. Это можно потерпеть. - Джек посмотрел на свои наручные часы. - И через пару часов тебе стоит начать готовиться к выходу. - Хорошо! А можно... - она смутилась, переведя взгляд на него. - Можно воспользоваться хотя бы помадой? Я совсем немного подкрашу губы, честное слово! Отец был против не только парней, но и чрезмерного пользования косметикой: дочь была прекрасна и без макияжа на лице. Она так напоминала своей внешностью ее покойную мать, сияя естественной красотой. - Не слишком ярко, а то знаю я тебя. - Я чуть-чуть выделю их цветом! - оживилась Энджел от такой доброты со стороны Джека и пересела на его кровать, любвеобильно обняв папу. - Заплетешь мне косички? Мужчина на это лишь рассмеялся: - Энджел, ты же знаешь, что у меня плохо с прическами. Но молящий взгляд дочери, глаза которой просто заблестели в свете проникающего через оконное стекло солнца, уговорил его. - Две, как обычно. Отложив газету на столик, заботливый отец просто достал расческу, а Энджел повернулась к нему спиной, выпрямившись. Ее волосы длиной до лопаток были невероятно мягкими и шелковистыми, такими податливыми для разного вида причесок. Аккуратно разделив пробор на две равных части, а затем и пряди на три еще более тонких, мужчина принялся старательно заплетать косичку. Он искренне пытался сделать как можно красивее, но его руки были не очень хороши в парикмахерском деле, а в детстве все ограничивалось лишь двумя маленькими хвостиками на голове дочурки. «Так жаль, что она быстро выросла». - отец искренне сожалел о том, что у него не было достаточно времени провести его со своей малышкой, а оставлять ее после смерти супруги приходилось либо на брата, либо на няню. Он хотел стать для нее лучшим, заботясь и опекая. После несчастного случая с его женой, Джек еще долго не мог отойти от горя; успокаивал только его ангел, его малышка - единственный лучик света в беспросветной тьме печали и нестерпимой боли. Никто и никогда не сможет заменить его жену. Даже частые контакты с женщинами не утоляли этот голод. Душевные терзания были слишком сильными, а подарить Джеку такую же искренность и любовь, как мама Энджел, ему никто не смог. - Немного больно, ты слишком сильно тянешь волосы... - поморщилась девушка, вырвав отца из его раздумий. - Прости, тыковка. Я почти закончил. Энджел подала ему одну из заколок с голубым цветочком, чтобы зафиксировать кончик косички. Пока у них процветала семейная идиллия, Риз с Воном в соседнем купе решили сыграть в карты на желание. Снова. У них не было иного развлечения все эти дни: газеты наскучили, долгая дорога начинала выматывать, а Джек не особо разговаривал со своими подчиненными, уделяя внимание дочери, что сильно удручало Риза. - Почему он не смотрит на меня? - возмутился тот, что повыше, кинув карту на стол. - Потому что ему неинтересно? - предположил Вон, побив карту своего друга. - Джек же едет туда по работе, а не чтобы заглядываться на других. Риз на это лишь поджал губы; такое отношение начальства, его кумира, расстраивало. Всегда хочется быть замеченным тем, кто постарше в иерархии работников. Тем более подобное могло быть лишь на руку и, вполне вероятно, помогло бы продвинуться по карьерной лестнице. Но у Риза к Джеку был не только рабочий интерес, но и любовный: он восторгался своим боссом, представлял его в своих извращенных фантазиях (о чем, конечно же, не рассказывал даже своему лучшему другу); даже обвесил фотографиями и плакатами с Джеком свою половину комнаты, которую они делили с Воном в общежитии. Вону было весьма неловко, что множество глаз бумажных Джеков смотрит на него. Даже голос в голове сразу же начинал звучать - «тыковка», - звал он его. От такого прозвища все же работники чувствовали легкий дискомфорт, но боссу ничего не говорили, лишь послушно исполняя все его приказы. - Твоя карта бита, - напомнил ему Вон, внимательно глядя на своего спутника и ожидая, пока тот отвлечется от мечтаний о мистере Лоуренсе и вернется в реальность. - Что? А, да, точно. Сейчас... - он внимательно рассматривал свои карты, понимая, что он уже проиграл и бить в ответ ему нечем. - Я снова выиграл? - заулыбался Хардвик, просто сияя от очередной победы. - Да, снова, - закатил глаза шатен, хотя искусственный глаз и не мог сделать подобного жеста. Отложив карты обратно на столик, Риз просто стал смотреть в окно: - Мы уже скоро приедем. Надеюсь, эта поездка того стоит. «По крайней мере, я буду вместе с Джеком». - его губы расплылись в довольной улыбке. - Я тоже, - вздохнул Вон, - я тоже. *** Ниша проснулась в своем доме около восьми утра, чувствуя головную боль от очередного похмелья; ее рука мертвым грузом свисала с дивана, а сама женщина даже не помнила, как вообще оказалась в своей гостиной. Прищурившись, она заметила Вильгельма, мирно спящего на кресле у столика. По его виду нельзя было сразу понять, что этот громила запросто сломает тебе кости или снесет башку с одного выстрела. - Вильгельм, проснись, - прохрипела Шериф, кое-как поднявшись и приняв вертикальное положение. У ее напарника был очень чуткий сон, поэтому голос женщины пробудил его. - Что вчера было? Ее даже не смущало, что в ее доме находился кто-то помимо нее, да еще и мужчина. Она привыкла к вниманию к своей персоне, но проснуться одетой после того, как она прилично выпила, да еще и оказалась рядом с Вильгельмом, было странно. - Мы выпили. Ты хотела стрелять. Потом вырубилась. - он пожал плечами. - Я принес тебя домой. Сонный и непонимающий взгляд Ниши все равно требовал ответов, сама не зная, на какие вопросы, ведь в голове была сплошная каша, а на день было запланировано слишком много - встретить Красавчика Джека и всю его братию для начала. - И все? - И все, - лаконично ответил ей мужчина, не понимая, почему она так удивляется. - Вообще все? - брюнетка держалась за голову. - И ты меня не тронул? - В каком смысле? - Ну я же одета, - Ниша с похмелья не особо заботилась о том бреде, что она несла. - Ну знаешь, воспользоваться состоянием пьяной женщины... - Ты сказала тебя не трогать. Я и не лез к тебе. - Хороший напарник. - это даже удивило женщину. За неделю они успели стать довольно близкими друзьями, а такого не было даже с Уингером. - Можешь пока пойти домой, умыться и позавтракать. К десяти часам ты должен быть со мной на вокзале. Мы встречаем этих же... ну ты понял. Вильгельм кивнул и просто встал с кресла, отчаянно прогнувшегося под его крупным накаченным телом. - До встречи. Мужчина неторопливо удалился из апартаментов Шерифа, а женщина направилась разбираться с похмельем, душем, завтраком и нанесением макияжа. Все же перед гостями города хотелось выглядеть представительно. К тому же, они заселялись в ту гостиницу, которую собирались открывать как раз сегодня, а это добавляло им еще больший почет. Мэр даст перерезать им торжественную ленточку. «Еще ключ от города пусть вручит», - фыркнула Ниша, жуя свою яичницу с беконом. Таблетка от головы начала действовать, и желание умереть быстрой смертью исчезло. Каждый их вечер с Вильгельмом был примерно одинаков: после патрулирования Калико они направлялись в ближайший салун, напивались, после чего женщину навеселе, размахивающую бутылкой виски, на плечах катал сам Вильгельм. Ему было несложно, а для брюнетки было хоть какое-то развлечение. Жаль лишь то, что стрелять все равно не в кого, а с делом о пропавших коровах и быках она пока не успела разобраться, считая, что виноваты сами ковбои, и именно их следует привлечь. Впрочем, слежку за ранчо установить следовало. А если виноваты действительно ковбои, то она просто накажет их, пустит пулю в лоб или прилюдно повесит, чтобы другим было неповадно идти против закона и воровать у своих же. Дьявольская улыбка появилась на лице Ниши. Как же ей не хватало всей этой жестокости, бойни, крови... Последнего особенно. Драйв, адреналин, нахлынувший от запаха металла в воздухе - все это приводило женщину в неописуемый восторг. Иногда она скучала по бандитской жизни, когда убивала людей налево и направо, но раз мисс Кадам немного изменила свой путь, то отступать назад было нельзя. Более того - запрещено. Закончив со своими делами, женщина вышла из офиса, чтобы немного размять ноги и подышать свежим воздухом. Вот уж чудо-таблетки - похмелья как не бывало. Несмотря на утро, в городке уже кипела жизнь: люди торопились на работу, продавцы торговали своим товаром, местные мальчишки с почтовой собакой разносили письма их адресатам, а на городской площади вовсю шла репетиция концерта к открытию гостиницы. Фигурой, которая уже несколько суток привлекала внимание Ниши, стала среднего роста шатенка с красной прядкой в волосах. Кажется, по прибытии она представилась Лидией Штраус, сообщив, что ищет работу в этих местах. Но интуиция подсказывала, что здесь все равно что-то нечисто. Брюнетка направилась прямиком к ней. - Доброе утро, - она чуть приподняла края своей широкополой шляпы, поздоровав