— Останемся при своих мнениях, — сказала я, поднимая руку, и была рада наконец сказать правду о бейсболе. Моя мама — фанатка «Кабс», поэтому расхождение во мнениях в Доме Кадогана запрещено. — Но я тебя понимаю. Я брала уроки фортепиано, пока не пришло время учиться владеть катаной.
— Разве ты не ненавидела уроки фортепиано? — спросила Петра.
— Ненавидела, — ответила я с улыбкой, впечатленная тем, что она вспомнила. — Всем сердцем. Я люблю музыку, но не могу ее создавать. И моя учительница — миссис Виличник. Боже, я ее ненавидела. Она была похожа на злодейку из викторианской повести о сиротке.
— Они просто хотели, чтобы мы были подготовлены, — сказал Коннор. — К, ну, знаете, Джульярдской[48] или сверхъестественной войне.
— Знаю.
— Теперь мне проще относиться к тому, что я рос человеком, — сказал Тео. — Я думал, что домашние задания, аниме, бейсбол и баскетбол, поездки в «Чэлленджер Комикс» за новыми выпусками скучные. Пожалуй, у меня было простое детство.
— Я бы не сказал, что человеком быть легко, — произнес Коннор. — Смертность, болезни, хулиганы. Будучи супером, ты не запариваешься об этих вещах, по крайней мере, какое-то время. Кроме тех случаев, когда это усложняет жизнь.
Я застыла, потрясенная возможностью того, что он скажет это вслух, расскажет о моем монстре, которого он видел.
Но он даже не посмотрел на меня. Лишь задел меня своим плечом. Этот жест был таким легким, таким непринужденным, что я засомневалась, сделал ли он это специально — подтверждая то, что он почувствовал магию, которая сопровождала мой страх — или же случайно.
— Ну, если ты не Элиза Салливан.
Я обернулась. Вампир позади меня был красив, с волнистыми светло-русыми волосами, которые почти доходили ему до плеч и были заправлены за уши. Высокий и мускулистый, с широкими плечами и узкой талией. На нем был светло-серый костюм и белая рубашка на пуговицах, а галстук он не надел.
— С возвращением в Чикаго, Элиза, — сказал он и поцеловал меня в щеку.
У него британский акцент, а зовут его… как-то на «Д». «Даррен? Дэвид?»
— Дэйн, — произнес он. — Дом Грея.
Я всех представила, закончив Коннором.
— Разумеется. — Дэйн улыбнулся. — Принц волков.
— Не совсем, — произнес он. Он сделал глоток пива, наблюдая за мной поверх ободка. — Откуда вы друг друга знаете?
— Мы познакомились еще до того, как я улетела в Париж, — ответила я.
— Ты меня ранишь, Элиза, — сказал Дэйн с ухмылкой, положив руку на сердце. — Мы ужинали незадолго до ее отъезда.
Всплыло воспоминание, или что-то такое. Был ужин, который я не очень хорошо помню. Мне понравился его акцент и его сарказм, а все остальное размыто. Я была сосредоточена на Париже и не особо интересовалась построением отношений с вампиром, который на вид был моего возраста, а на самом деле старше на десятилетия.
— Как тебе Париж? — спросил он.
— Дыра-дырой.
Коннор усмехнулся. Улыбка Дэйна была немного натянутой.
— Он красивый и необычный, — ответила я.
— Походит на Чикаго, — сказал Дэйн, а потом посмотрел на Коннора. — Я так понимаю, Стая скоро нас покидает. Возвращается на Аляску, да?
— Некоторые из нас, — ответил Коннор.
— Разумеется. Жаль уходить сейчас, когда начинается самое интересное.
— Интересное? — спросил Коннор.
— После стольких лет мира, я имею в виду. Фейри врываются на мирные переговоры. Террор в Европе. — Он посмотрел на меня. — Есть много видео твоего героизма у Эйфелевой Башни. Ты хорошо справилась. Это было впечатляюще.
Внезапная вспышка интереса в его глазах, это более глубокое звучание его голоса, не принесли ему очков, на которые он, вероятно, надеялся. Я не пыталась играть в героя. Я вообще не играла, также, как и вампиры, которые напали.
— Это было необходимо.
Дэйн, кажется, удивился, что я не попалась на удочку, не была польщена его одобрением. А Коннору мой ответ, кажется, понравился.
Словно ища выход из положения, Дэйн помахал кому-то на другой стороне двора.
— Что ж, мне нужно идти. Рад был тебя видеть, Лиз.
Он сжал мою руку, натолкнув меня на мысль, что меня понизили после поцелуя в щеку, и ушел.
— Похоже, меня только что отшили.
— Невелика потеря, — произнесла Петра. — Кажется, он придурок.
— Не думаю, что он придурок. Он просто… вампир.
Коннор что-то проворчал в знак согласия, и я не уверена, что это было лестно.
— А что насчет той вампирши? — спросил он, указывая своей бутылкой на Сери. Она стояла на лужайке рядом с бассейном, ее полукругом окружили сверхъестественные, наблюдая за тем, как она позирует подобно модели старой рекламы «Вога». Она стояла, выставив ногу вперед, уперев руки в стройные бедра, расправив плечи.
— Тщеславная или неуверенная в себе? — спросил Коннор.
— Ни то, ни другое, — ответила я с улыбкой. — Ей просто очень нравится это платье. — По причинам, которые мне все еще не ясны.
— Может, тебе стоит подтолкнуть Дэйна в ее сторону, — предложила Петра.
— Нет, спасибо. Я не сводница, — ответила я. Да мне и не нужно было, поскольку Дэйн подошел к ней и галантно поклонился, после чего прижался губами к ее руке, отчего на ее лице появилась сияющая улыбка.
— Проблема решена, — пробормотал Коннор и сделал глоток пива.
— Прошло четыре года, а твои шутки не стали лучше. Тебе нужно было практиковаться.
— У меня с шутками все нормально. Но мне приходится работать с тем, что дают.
Я закатила глаза, а Петра с Тео переглянулись.
— Что? — спросил Коннор, прищурившись.
— Ничего, — ответила Петра, а потом чокнулась со мной своим бокалом. — За сверхъестественных и друзей.
Разбилось стекло. На секунду я испугалась, что приложила слишком много силы и разбила наши бокалы с шампанским. Но звук донесся откуда-то извне.
— Убери от меня свои лапы. — По всему двору разнесся высокий и злой голос вампира.
Я оглянулась. Томас, вампир, который согласился с фейри во время открытия мирных переговоров, столкнулся с Райли в нескольких метрах от нас. И в глазах Томаса была ненависть.
— Тебе лучше отойти, вамп, — сказал Райли. Его лицо было спокойным, но в глазах был тот же жар, что и у Томаса, магия золотом вихрилась в его радужках.
Мы добрались до потасовки одновременно с моим отцом.
— Проблемы? — спросил он так, что это прозвучало скорее не как вопрос, а как приказ, требование немедленно решить любую проблему.
— Это животное пыталось применить ко мне силу.
Лицо Райли выражало смесь озадаченности и чистой ярости.
— Я даже пальцем к тебе не притронулся. Ты, мудак, чуть не врезался в меня, а я выставил руки, чтобы этого не произошло.
— Вы все одинаковые, — пробормотал Томас. — Животные.
— Томас, — произнес мой папа, и слово прозвучало предупреждением. — Ты гость в этом городе и, в данный момент, гость этого Дома. Но если ты не можешь следить за манерами, то перестанешь быть гостем и того, и другого.
— Я не воспринимаю «животное» как оскорбление, — сказал Райли, бросив непоколебимый взгляд на Томаса. — Но мне не нравится, что мои цели ставят под сомнение.
48
Джульярдская школа (англ. Juilliard School) — одно из крупнейших американских высших учебных заведений в области искусства и музыки. Расположена в нью-йоркском Линкольн-центре.