— В этом месте нет.
— Есть кому присмотреть за животным?
— Да.
— Полетим. Быстро. Два человека и ты. Я верю тебе, но если что…
— Нет. Доктор — никто не тронет.
Джек хмыкнул.
— А я?
— Только говорить. С тобой говорить можно.
— Ладно. С человеком поговори. Надо всем. Чтобы потом знать, кто и что делает. Я уеду, он останется. Будет плохо — я вернусь и человек исчезнет. Так нормально?
— Да. Скоро уедешь?
— Нет.
— Хорошо.
Мдя, суровые дети тайги, разговаривать нормально можно только после настойки из мухоморов. В обычном состоянии и слова не выдавишь. И кто же вам такую классную историю выдумал? И молодого прислали, чтобы нейросеть прозвонить нельзя было.
Джек ещё раз вспомнил ощущения от встречи в лесу. Засада егерей. Троица, с которой Джек общался, в некоторых моментах на автомате дублировала разговор жестами. Нет, совсем не явно. Только ощущения. Но этим ощущениям Джек верил. Сейчас парень зафиксировался и перестал дополнять жестами звук. И получился эдакий немногословный «тупой нанаец».
Входящий.
«Слушаю»
«Ну, здравствуйте, капитан.»
«Э… Авита. Да.»
«Домой собираешься?»
«Говорят ещё месяца три надо.»
«Я начинаю понимать, почему тебя узловой так не любит. Тебя хочешь здесь, а ты хрен знает где.»
«Тю, так я нифига ещё не вспомнил, ну что толку от такого капитана?»
«Ты мне лично дорог. Как память.»
«Ладно. У нас никакого атмосферного транспорта не завалялось?»
«Есть. Уже вышел. Пилота найдёшь?»
«У меня Тай из «щенков» в ординарцах. Ещё. Если я готовил груз для этого места, а должен был готовить…»
«Две с половиной тысячи наименований.»
«Чёрт, нужен комм и… обруч, что ли. Плохо без Сигмы.»
«В атмосфернике твой багаж. Оружие, связь, транспорт, модули сопровождения. Сборка для этого места.»
«Посадочную площадку сейчас уплотняют. Тихо, без хлопков и красивых финтов, доставь транспорт на пустырь возле здания, из которого я говорю.»
«Двадцать две минуты.»
«До связи, Авита.»
Очень приятное чувство. Всё цело и все живы.
О. Две фигуры. Как братья, прямо. Представитель Моллза и Рис. Стоят рядом, одинаково опершись на стену, смотрят в разные стороны, о чём-то неспешно болтают. Вот и замечательно. Если кто и договорится, то это будут именно эти два суровых таёжных лесоруба.
— Привет.
— Я Ллойн.
— Видел утром. Рис, тебе ехать обязательно?
Рис поджал губы и выдавил:
— Смотрим карту. Покажу место. Ждут только тебя. И доктора.
— Ллойн, смотрите карту. Я транспорт прийму. Ты мне расскажешь потом. Быстро и с подробностями.
— Хоп, командир.
— Привет, Эвин. Я тебя оторву на денёк?
— Мне уже сказали. Собралась и еду к тебе.
— Тай?
— Да, она меня везёт.
— Жду.
Быстрая пробежка по коридорам и тормошение старшего офицера узла связи. Плитка усилителя и завязанный на неё коммуникатор, помеченный канал связи для лесников. Список критически необходимого оборудования и ещё один комм для Риса.
— Мы вам ничего не должны. Что ты сможешь нам сделать?
— Вам? Уважаемый, лучше думать, что хорошего у меня для вас есть. Плохое придумать слишком просто.
Джек вывел на планшет уже обработанный слой, определяющий наличие разумных существ. Совмещённый с картой он выглядел как россыпи рубиновых точек на зелёном поле леса. Игрушки очень скоро закончатся. Егеря народ серьёзный, свежую карту им не жалко.
— Это ВСЕ люди в лесу.
Вредный старик буквально прилип к изображению. Это был сильный ход. И пошёл взгляд «по улитке».
А Джек наслаждался приобретённым чувством удобного инструмента. На карте появился овал, накрывающий изрядное колличество точек. Работать с обручем было не просто удобно. Было ощущение приобретения давно утраченной свободы.
— Овал этот показывает, что в этом месте через двадцать минут останется только выжженная земля. Если нажать нужную кнопку.
— Почему ты не убьёшь всех своих врагов? Если это так просто.
— Если люди перестают договариваться — они становятся зверьём. Если мы перестанем торговать и бороться за свою жизнь, то станем жвачными животными. Это — тот путь про который ты говоришь. Хорошо это, забывать всё, для чего работал?
Вождь посмотрел ещё раз и изменился. Обычный человек с усталым взглядом. Джек еле удержался от аплодисментов. Актёром старик был великолепным.
— Отан был прав. Мы будем с тобой торговать.
«Эвин. Время.»
— Да. Главное я сделала. Десять минут.