Друзья погрузились в молчание. Только малыш нарушал его тихим лепетом. Прю смотрела на своего друга Кертиса, гадая, неужели она за это время изменилась так же сильно, как и он.
— Ладно, — сказала она наконец, — я понимаю.
Девочка покосилась на небо. Тонкая сизая дымка облаков начала светиться — поднималось солнце.
— До велика проводишь? — спросила она.
— Конечно, — ответил Кертис.
Они прошли по длинным, мрачным коридорам усадьбы, по широкой парадной лестнице в фойе и через главную дверь вышли на улицу. Оба молчали, каждый погрузился в собственные думы. На террасе стоял, опираясь на каменные перила, велосипед Прю, и Кертис помог ей устроить в тележке удобное гнездышко из одеял. Резная деревянная лошадка, которую Маку подарили здесь, лежала на дне, и малыш ужасно обрадовался тому, что снова заполучил игрушку.
— Пошли, — сказал Кертис, — провожу тебя до Длинной дороги.
— Так что ты теперь собираешься делать? — спросила Прю, неспешно шагая по изогнутой подъездной аллее усадьбы.
— Не знаю, — отозвался он. — Когда тут все решится, наверное, мы с остальными разбойниками, в смысле, кто еще не ушел, вернемся обратно в лагерь. Там будет много дел: мы в этой войне потеряли много людей. Одно точно — придется привыкать спать под звездами.
— Уверена, у тебя отлично получится, — сказала Прю.
Посреди аллеи, прямо за изгибом, ведущим от дверей особняка, стояла одинокая пестрая повозка. Под осью передних колес лежал на спине белый кролик и стучал по конструкции гаечным ключом. Над ним, бормоча советы, склонилась женщина в робе.
— Ифигения! — окликнула ее Прю, когда они подошли ближе.
Женщина обернулась и помахала рукой. На лице ее были написаны растерянность и досада.
— Уезжаете? — спросил Кертис. — Разве вы не нужны на собраниях?
Ифигения пренебрежительно махнула рукой.
— Ха, — сказала она. — Да кому я могу быть нужна, старая кошелка? У меня не хватит сил на долгие споры. Тут полно народу помоложе, который может сам представлять свои интересы. Но я никуда не уеду, пока мы не починим эту окаянную ось. — Она окинула взглядом Прю. — Полагаю, ты собралась в путь, милая моя полукровка?
— Ага, — кивнула та. — Едем домой. А вы? Обратно в Северный лес?
— Да, — ответила старейшина мистиков, — в конце концов доберусь и туда. Древу Совета потребуется внимание. Думаю, ему будет что сказать о нашем маленьком приключении. — Она уперла руки в бока и подняла голову, словно впитывая воздух. — Но все же, возможно, я не буду торопиться домой, — добавила женщина. — Хоть повод был и печальный, но приятно было снова оказаться в Роще Древних. Вот уже много лет не доводилось мне в ней бывать. В лесу удивительно много прекрасных мест — взять хоть водопад и истоки ручья Кресла-качалки или вид с вершины Кафедрального пика. Князь был так любезен, что пригласил меня остановиться у авианцев в качестве личного гостя филина. Думаю, мне там очень понравится. А потом, кто знает, быть может, меня занесет к Древу Мощей, к усыпальницам моих ушедших предшественников, древних мистиков, которые совершили это путешествие задолго до меня. А что дальше? Долгая, ужасно горячая ванна и чашка чая в моем уютном маленьком домике. Пожалуй, после этого с меня будет довольно приключений.
— Удачи, — произнесла Прю. — Звучит как восхитительное путешествие.
— До свидания, Прю, — сказала Ифигения, протягивая к ней руки.
Прю опустила велосипед на подножку и оказалась в объятиях старейшины мистиков. Ее жесткие седые волосы гладили Прю по щеке, обдавая густым ароматом лаванды.
— Не знаю, увидимся ли мы еще, — сказала девочка, глотая слезы.
Старейшина погладила ее по спине.
— Увидимся, — прошептала она. — Увидимся.
Прю с Кертисом отправились дальше, оставив повозку за спиной. Добравшись до места, где подъездная аллея усадьбы вливалась в широкую Длинную дорогу, Кертис обернулся к подруге и протянул ей руку.
— В общем, ладно, — сказал он. — Давай без всяких там страданий и причитаний. До свидания, Прю.
Прю выпятила нижнюю губу в притворной серьезности.
— До свидания, Кертис. Солдат, разбойник и революционер.