— Вы привыкнете, сэр, — уверил его койот.
Кертис бросил на него подозрительный взгляд.
— Как вас зовут? — спросил мальчик.
— Максим, сэр, — ответил койот.
— Максим, значит? — повторил Кертис, поворачивая саблю в руке. — Странные у вас имена.
Максим только поднял бровь.
— И чем вы тут занимаетесь, Максим? — спросил Кертис.
— Я — адъютант губернаторши. Мне поручили позаботиться о вашем размещении.
— О моем размещении?
— Да. Кажется, у госпожи на вас какие-то нетривиальные планы.
Кертис, пытаясь угадать значение слова “нетривиальные” (это случайно не от слова “травить”?), пару секунд переваривал информацию, а потом спросил:
— А где губернаторша?
— На позициях, сэр, — ответил койот. — Ожидает вас.
— На позициях? — переспросил мальчик. — На каких позициях?
Максим проигнорировал вопрос.
— Мне было поручено разбудить вас, снарядить и отправить к ней, когда вы будете готовы. — Он помедлил. — Вы готовы?
Кертис откашлялся и кивнул.
— Наверное, да, — сказал он и добавил самым взрослым и серьезным тоном, какой только сумел изобразить: — Ведите меня, Максим.
И вложил саблю в ножны.
Выйдя из комнаты, Кертис обнаружил, что в норе до странности тихо по сравнению со вчерашним днем: не было толпы койотов, что сновали вокруг большого котла, от групповых военных упражнений остались только следы на земляном полу. Тут и там копошились немногочисленные солдаты, занятые укреплением осыпающихся стен и перетаскиванием дров, но если вспомнить, что творилось здесь накануне, то пещера казалась совсем пустынной. Кертис почувствовал, как когтистые лапы Максима поправляют на его плечах съехавший набок мундир.
— На вырост, — сказал наконец Максим, по-видимому, неудовлетворенный тем, как сидит форма, и повел мальчика в один из многочисленных туннелей, ведущих из главного зала. — Сюда.
Снова поднявшись на поверхность, Кертис сощурился от яркого света. Низкие утренние облака уже испарились, и лес заливали резкие солнечные лучи. От всего этого сияния по телу от головы к животу прокатилась новая волна тошноты. Максим повел мальчика через поляну в самую гущу деревьев. Несколько солдат у кромки леса, воевавших с колом, который отказывался вбиваться в землю, при приближении Максима и Кертиса поспешно бросили свое занятие, вытянулись по стойке “смирно” и отдали честь. Приблизившись, Кертис понял, что приветствуют его, а не Максима. Он неловко отдал честь в ответ, и койоты вернулись к работе.
— Чего это они? — прошептал он, оказавшись на достаточном расстоянии от солдат.
— Они выказывают должное уважение. В конце концов, вы — офицер, — ответил Максим и, остановившись, указал на один из знаков отличия на груди Кертиса. Знак был простой: переплетение ежевичных ветвей, увенчанное широким лепестком триллиума, — все отлито из темной бронзы. Кертис с любопытством поправил его пальцем.
— Офицер, — повторил он тихо. Максим снова двинулся в глубь леса. — Эй, погодите минутку, — окликнул его Кертис. — Офи… офицер? Но что я сделал, чтобы это заслужить?
— Об этом вам придется спросить госпожу.
— Не знаю, какие у вас там представления о человеческом виде, — начал Кертис, — но формально я еще не взрослый. Мне в ноябре будет двенадцать. Не знаю, сколько это для койотов, но для людей мало. Я еще мальчик. Ребенок! — Кертис шел торопливо, чтобы поспеть за Максимом. Не получив ответа, он продолжил: — И что это значит? Мне надо что-то делать? Я вам говорил, я пацифист. Ничего такого я с оружием делать не могу. Если вы и заметили у меня какие-то способности к фехтованию, то это все не специально. Я просто, ну, набрался всяких штук из фильмов Куросавы.[6]
— Полагаю, все разъяснится, когда вы поговорите с губернаторшей, — ответил Максим, не скрывая раздражения в голосе, и продолжил бороться с ветвями на своем пути.
Кертис оглянулся, пытаясь разглядеть среди густых зарослей папоротника вход в логово, и был изумлен тем, что все знаки пребывания койотов полностью исчезли, стоило отойти чуть дальше в лес.
— И что, мне придется командовать… чем-то? — спросил Кертис.
— Понятия не имею, — ответил Максим. — Я и сам немного удивлен.
Несколько мгновений они шли молча. Лес стал совсем густым и гнетуще темным.
— А как вы стали… ассистантом?
— Адъютантом? Меня назначили.
— И что вы сделали, чтобы это заслужить?
— Полагаю, отличился, — ответил Максим, — в бою.
6
Акира Куросава (1910–1998) — японский кинорежиссер, среди работ которого есть фильмы о самураях.