— Извините, — жалобно пробормотала девочка.
Он между тем продолжал:
— Мистики Северного леса связаны с лесом, как никто другой. Великое Дерево Совета, корни которого достигают даже здешних мест, ведает о каждом шаге жителей леса. Вокруг него мистики и собираются, оттуда они черпают свою силу. Шанс невелик, но, если другого выбора нет, можно обратиться к ним — они могут знать, где сейчас ваш брат. Возможно, и друг тоже. — Он мягко покачал головой. — Но путешествие это долгое, полное опасностей. И вам вовсе не гарантирован радушный прием — мистики очень дорожат своим уединением. Притом, даже если вы сумеете убедить их помочь вам, у них нет войска… Не могу представить, откуда им взять людей или военную мощь, чтобы отвоевать ваших брата и друга. — Грудь филина поднялась от тяжелого вздоха. — Вы в настоящем тупике, Прю. Если бы я только мог еще чем-то помочь.
Внезапно тишину комнаты прорезал неистовый взрыв клекота, и воздух взволновало хлопанье крыльев. Двое слуг-воробьев промчались мимо их кресел и поспешно сели на каминную полку перед Прю и филином Рексом, оставив за собой след из медленно планирующих на пол потерянных перьев.
— Сэр! — крикнул один. — Сэр! Вам нужно спрятаться! Нужно…
— Он пытается сказать, сэр, — выдавил второй, — что они… что улица… мы вряд ли сможем…
Первый перебил его:
— Вам обязательно нужно спрятаться, потому что…
Последнюю реплику прервал звук, который нельзя было спутать ни с чем: парадная дверь распахнулась от удара.
— КЛИНОК! — закричал один из воробьев. — ОНИ ЗДЕСЬ!
Прю в панике посмотрела на филина Рекса.
— Кто здесь?
— Тайная полиция усадьбы, — ответил филин, окидывая комнату отчаянным взглядом. — Комиссия по ликвидации несогласных, Отдел карателей. Они среагировали быстрее, чем я предполагал. Скорее! Нужно спрятать вас.
Взмахнув крыльями, филин Рекс поднялся с кресла и стремительной дугой пересек комнату. Прю, вскочив, бросилась за ним. Он остановился перед большой плетеной корзиной у одного из книжных шкафов и, откинув крышку когтями, поторопил Прю. Суматоха переместилась из коридора в столовую — воздух заполнили отрывистый грохот сапог по паркету и стук падающих стульев, а воробьи отчаянно пытались лавиной возмущенного клекота задержать вторжение. Прю нырнула в корзину и замерла на груде затхлых старых газет, филин Рекс захлопнул крышку, и девочка осталась сидеть в темноте, прижимая ладонь к груди в попытке удержать бешено колотящееся сердце.
Филин едва успел закрыть крышку и отлететь на безопасное расстояние от корзины, как двойные двери с треском распахнулись от удара и комнату заполнил топот тяжелых сапог.
— Где она, филин? — крикнул кто-то. Прю задержала дыхание, чувствуя, как сердце трепещет в клетке ребер, будто колибри.
— Боюсь, я не имею представления, о ком вы говорите, — любезно ответил филин Рекс.
Человек рассмеялся.
— Дураком прикидываетесь, ну точно как все птицы!
Его перебил один из воробьев:
— Это возмутительно! Никому не позволено так разговаривать с князем!
Филин Рекс отмахнулся от его реплики.
— Если вы имеете в виду девочку Снаружи, Прю, то она действительно была здесь, но ушла уже довольно давно. И я не имею ни малейшего понятия, куда она направилась.
После короткого молчания человек заговорил снова:
— Это правда?
Прю слышала, как каратели из КЛИНКА топчутся по комнате. Шаги приблизились к корзине, замерли, послышался шорох открываемой книги, шелест страниц.
Когда филин не ответил, человек у шкафа кашлянул и произнес громким, властным тоном:
— Филин Рекс, князь Авианского княжества, мы арестовываем вас по обвинению в нарушении протоколов Дикого леса, раздел третий, укрывательство нелегального иммигранта, а также в сговоре с целью свержения правительства Южного леса. Обвинения вам ясны?
Прю подавила изумленный вздох, глаза ее расширились от негодования.
Последовавшая тишина заставила ее приподнять крышку и сквозь щель выглянуть в комнату. Филин Рекс стоял перед небольшой группой людей, одетых в одинаковые черные плащи и полицейские фуражки.
Двое из них на глазах у Прю вынули из плащей небольшие пистолеты и наставили их на филина.
— Ваша власть — обман, — сказал тот вызывающе, — вы бесстыдно извратили все те принципы, на которых строилось государство Южного леса.
— Жаль, что вы так думаете, филин, — раздался голос человека, стоящего у корзины. Он бросил что-то тяжелое — Прю решила, что это, должно быть, книга — на крышку, заставив ту захлопнуться. Девочка едва подавила удивленный вскрик — тихий звук, который, к счастью, потонул в скрипе корзины. — Но делайте что угодно. Бросайтесь обвинениями. Обличайте несправедливость! Кричите об этом с крыши! Вы только себе сделаете хуже. Так, теперь: пойдете мирно или вас придется тащить силой?