— Ну так как?
— Ты кто? — потребовал ответ Кертис. — И что ты делаешь в моей клетке?
Шеймус крикнул сверху между глотками:
— Это Септимус. Септимус, познакомься, это Кертис, наш новый друг.
Кормак добавил:
— Он бездельник. Даже не заключенный. Болтается здесь по собственной воле.
Септимус театрально поклонился.
— Как поживаете? — сказал он.
— Хорошо, спасибо, — ответил Кертис. — И нет, я не собираюсь доедать.
Крыса шагнула вперед и протянула лапу:
— Ничего, если я доем?
Кертис на секунду задумался, смущенный мыслью о том, чтобы добровольно делить еду — не с кем-нибудь, а с крысой, — но в итоге сдался.
— Пожалуйста.
Септимус осклабился и пригладил лохматую шерсть на голове.
— Ничего, — сказал он и нырнул в миску с варевом, ненасытно и шумно лакая.
Закончив, Септимус негромко рыгнул и лениво откинулся назад, прислонившись спиной к решетке клетки Кертиса. Он заложил лапы за голову и закрыл глаза.
— А-а-ах, — протянул крыс. — Что может быть лучше отдыха после сытного обеда? — Через мгновение он приоткрыл один глаз и взглянул на Кертиса. — Так за что вы здесь?
Кертис снова сел. Пришлось признаться себе, что иметь компанию в клетке приятно.
— Я вроде как перебежчик, — сказал он. — Дезертир в каком-то смысле. Я узнал, что губернаторша собирается делать, и не мог этого допустить. Так что она бросила меня сюда.
— О-о-о, — сказал Септимус. — Это плохо. — Он помолчал, а потом спросил: — А что она собирается делать?
— Она собирается принести маленького братика моей подруги в жертву плющу, чтобы управлять им и захватить всю страну.
В соседних клетках зашумели.
— Что?! — прошептал один из разбойников.
— О, — сказал Септимус. — Это и вправду плохо. Плющ, а? Злостная штука.
Снова пауза.
— Это обычный плющ? Или тот, другой? Я не помню, по-моему, один из них агрессивнее…
Его перебил Кормак, который слушал разговор:
— Септимус, если плющу надо скормить человеческого ребенка, чтобы он стал всемогущим, нетрудно понять, что он агрессивный.
Септимус серьезно кивнул.
— Упрямое он растение, этот плющ.
— И не забывайте про упрямую ВЕДЬМУ, которая планирует выкормить этот плющ человеческой кровью и заставить его подчиняться! — выкрикнул Шеймус, с металлическим лязгом отбрасывая свою миску. — Эта злодейка дождется, помяните мое слово!
Койот Дмитрий заметил снизу:
— И что ты собираешься сделать, сидя в своей птичьей клетке?
Шеймус вскочил и потряс прутья решетки, крича:
— Не думай, что ты сам спасешься, псина! Не думай, что твой выводок уцелеет, когда плющ поползет через лес. Вдова тебя использует! И вышвырнет всех вас к чертям, как только получит то, что хочет!
Дмитрий что-то проворчал в ответ и повернулся к Шеймусу спиной, лениво выскребая остатки из миски.
Но тот уже разошелся и снова принялся трясти решетку клетки.
— Свободу Дикому лесу! — крикнул он, потом еще раз, громче: — СВОБОДУ ДИКОМУ ЛЕСУ!
Другие разбойники присоединились, стуча мисками по деревянным решеткам. Пещера ожила от беспорядочного грохота, металлический звон разнесся по залу. Внезапно в дверях внизу появился надзиратель с парой вооруженных стражников.
— А ну-ка тихо, подонки! — заорал он. — Или мы будем на вас тренироваться в стрельбе!
Один из сопровождающих его стражников, видимо, чтобы добавить угрозе убедительности, вскинул ружье и принялся целиться в каждую клетку подряд.
Крыс Септимус очнулся от своей расслабленности, вскочил и рванул вверх по стенке клетки. Добравшись до веревки, он глянул вниз на Кертиса и прошептал:
— Мне пора уходить. Увидимся в другой раз!
И смотался вверх.
Один из разбойников из укрытия своей клетки наградил надзирателя сдавленным проклятием.
— Ну все! — проорал тучный надзиратель. — Завтра без завтрака!
Разбойники громко заныли, насмешливо изображая недовольство.
— И без обеда!
Наконец узники замолкли, и единственным звуком остался скрип клеток на веревках.
— Вот так-то, отбой!
Два стражника разделились и принялись тушить факелы, установленные вдоль стен пещеры. Вскоре помещение погрузилось во тьму.
— Спокойной ночи, подонки! — крикнул надзиратель и снова удалился.
Когда он вышел, Кормак прижал лицо к решетке и сказал остальным узникам:
— Помяните мои слова, парни, — сказал он хриплым шепотом. — Пока Брендан, наш король и товарищ, ходит по этой земле, Дикий лес будет свободным. Клянусь.