Дорога вьется меж тучных полей, пышных лугов со стадами крупного рогатого скота, веселыми перелесками. Домики обеспечивающих подразделений выглядывают из-за холмов в кипении цветущего шиповника. По небу плывут редкие облака, временами набегая на солнце, вдали серой громадой мерцают башни Древних.
Благодать!
Команда моя расслабилась, радуясь теплому деньку. Но мне не дает покоя напутствие Атанаса Потемкина и тревожное выражение в его глазах. Что могло случиться такого, чтобы вывести старика из равновесия?
Пригородный филиал был развернут в районе Бутовских катакомб и поставлял в Центральный офис спецодежду, оружие и другие канцелярские товары. Работа по их сбору и аккумуляции проходила в сложных условиях, ротация кадров считалась неизбежным злом. Но до сих пор проблем не случалось, обозы с квартальными отчетами поступали регулярно, оборачиваясь с продуктами питания и топливом. Филиал не мог существовать автономно или договориться о местных поставках — канцтовары обеспечивающим без надобности.
Одно время наши руководители повадились отправлять в филиал провинившихся клерков, однако такая система себя не оправдала: кто не работал в Управлении, тот и на земле не напрягался. Может быть в этом дело? Бунт, мятеж, итальянская забастовка? Или постороннее вмешательство?
Время близилось к обеду, когда на нас наехали рэкетиры. Вернее, это мы на них наехали.
За очередным поворотом открылась опушка березового леса, покрытая цветущим разнотравьем. Вот бы моя Клавочка порадовалась, она так любит цветы и лекарственные растения! Однако, Костику этот вид показался подозрительным. Он завозился в седле, расстегнул застежку на пенале и насторожил арбалет. Глядя на него, я тоже проверил свой боевой степплер, подкачал баллон до крайнего уровня. У Константина феноменальная интуиция, по слухам его бабушка служила в секретаршах, а туда испокон веков, еще со времен Древних, брали только испытанных ведьм.
Один Вадик, мурлыкая под нос романсы, безмятежно качался на Ладе-Калине. В этот момент из придорожных зарослей раздался залп. Я едва успел загородиться перчаткой. Карандаши забарабанили по панцирю на груди, а один со свистом пролетел и вонзился Вадику в ухо. Референт заорал, кобыла взбрыкнула и понеслась, не разбирая дороги. Из кустов во все стороны прыснули подонки, спасаясь от шипованных копыт. Один из них, размахивая тесалом, выскочил на нас. Костик двинул пальцем. Сухо щелкнул арбалет. Рэкетир схватился за глаз и, обливаясь кровью, рухнул на землю. Еще один, заросший по самые брови, бросился к дороге. Костик вскинул арбалет, бандит на ходу прокатился по траве и замер, из его виска торчал карандаш.
Я выхватил степплер и дал залп по подонкам. Пятнадцатимиллиметровые скобки широким веером осыпали округу, срывая листву и впиваясь в кожу. Опушка огласилась криками раненых, хрустом кустов. Рэкетиры спешно покидали место сражения.
Костик не торопясь подъехал ко мне.
— Дай глянуть.
Я протянул ему степплер.
— Боевой, с пневматикой. Одиночным выстрелом быка можно свалить.
— Можно, — согласился Костик. — Если точно попасть.
Он подкачал камеру, тщательно прицелился и выстрелил в густую крону одинокого вяза. Внезапно крона заколыхалась, затрещали ветки.
Сверху, раскинув руки, в ореоле черных волос молча падала девушка.
Костик успел первым. Он двинул коленом Фолькса, тот единым прыжком перемахнул опушку и замер около ствола. Костик подхватил падающее тело. Я поспешил к нему.
Девушка дышала, но была без сознания. На ее лбу, под самыми волосами впечаталась скобка. Я достал пинцет и хотел извлечь снаряд, но Субару, обнюхав девушку, фыркнула и попятилась. Пришлось спешиться и заняться лечением на земле.
Вскоре девушка открыла мутные от обморока глаза.
— Как Вас зовут, благородная донна? — поинтересовался я. Ее внешность и пальцы, слегка испачканные в чернилах, свидетельствовали о благородном происхождении. Девушка обвела нас взглядом, заметила фирменные логотипы и взор ее прояснился.
— Лизавета, любезные оффисеры, — сказала чуть слышно. — Кого благодарить мне за чудесное спасение?
— Консультант по безопасности Дзюкин, — кивнул я на Костика. Тот смутился.
— Боюсь, что едва не стал причиной Вашей погибели, прелестная.
— Моя погибель была предречена, — девушка приподнялась на локте. — Я долго томилась в неволе, но едва мне удалось бежать, как на меня напали рэкетиры. К счастью, я неплохо бегаю и хорошо лазаю по деревьям. Оторвавшись от подонков, я затаилась в листве. Но рэкетиры не ушли и одному Всеведущему известно, сколько бы я продержалась на ветке.