— Да?
— У меня есть все основания полагать, что Брайан Шервуд заодно с Александром Штормом.
— Черт.
— Ага.
— Почему?
— Он был не доволен своей семьёй. Его дочь — эмпат, совершенно бесполезная по его мнению. У Кайла нет магии, и это угрожает благополучию Брайана. Родители вырастили Брайана как своего золотого ребёнка, чья единственная ценность была в его таланте, обеспечивавшем ему наследование «Биокора» и статус Превосходного с определённым положением в обществе. Вся его самодостаточность держится на имени Брайана Шервуда, блестящего Превосходного гербомага и главы Дома Шервудов. Брайан с рождения знает, что он особенный, и он привык, что мир это признает. Ему противна сама мысль, что кто-то может усомниться в его способности зачать Превосходных детей. Он хотел развода, но пока была жива Оливия Чарльз, не осмеливался об этом заикаться. Но поскольку его жена теперь изгой в обществе, он видит в ней обузу.
Роган задумался.
— Оливия мертва. Почему бы просто не развестись с Риндой?
— Потому что Эдвард сказал ему, что у Брайана, как у мужа и отца, есть свои обязательства, и если тот от них откажется, он уйдёт в отставку и оставит «Биокор» в его руках. Брайан не смог бы управлять компанией. Он понятия не имел, как это делать. Если бы Эдвард уволился, весь престиж Брайана тут бы же испарился. Он понимал, что в одиночку доведёт «Биокор» до ручки, и никто больше не будет с ним считаться.
Глаза Рогана потемнели, лицо посуровело.
— Но если бы что-то случилось с Риндой, и Брайан стал вдовцом, все обернулось бы очень неплохо.
— Да. Он не стал бы нанимать киллера. Это слишком рискованно, и он даже не знает, где его искать. По-видимому, он опасался, что если бы попытался найти кого-то, то непременно наткнулся бы на копа под прикрытием и угодил в тюрьму. Этот же способ позволял позаботиться обо всем: его новые жестокие друзья получают то, что они хотят, пока он прохлаждается в каком-нибудь особняке, а когда наступает время обмена, Ринда трагически погибает.
Роган кивнул.
— Если не при обмене, то вскоре после него. Вероятно, дети умрут вместе с ней.
— Да. И тогда он будет свободен, чтобы вести новую жизнь, и никто ни о чем не догадается.
— Это возможно. Насколько это точно?
— Мы знаем, что похищение произошло в поле зрения одной из трёх камер, которые выходят на Мемориал драйв, — сказал Баг.
— Мы можем доказать встречу Брайана и Шторма в кофейне за два дня до похищения, — добавил Берн. — Ещё нам известно, что в тот вечер кто-то входил в его домашнюю компьютерную сеть, используя данные Брайана, пока сам Брайан и Ринда были вне дома.
— У нас есть Эдвард Шервуд, рассказавший мне о своём разговоре с братом. Он не лгал. К тому же, ухо, которое нам прислали, не принадлежит Брайану, — закончила я.
— Ты рассказала Ринде? — спросил Роган.
— Ещё нет. Но я расскажу. Она моя клиентка, и её жизнь и жизни её детей могут быть в опасности.
— Если она такая эмпатка, как она могла всего этого не заметить? — спросила бабуля Фрида.
— Я прослушала наш первый разговор, — продолжила я. — Она ни разу не сказала «Брайан любит меня», а только говорила, что Брайан заботится о них. Рассказывала, как сильно по нему скучают дети. Я думаю, она испытывала обиду. Чего я не понимаю, так как этот брак вообще произошёл. Ринда не нуждалась в его деньгах, и, судя по тому, как она жаждет стабильности, сложно поверить, что она могла увидеть в нем что-то неотразимое.
— Я могу это пояснить, — сказал Роган.
— Как ты это выяснил?
— Спросил у матери. У Ринды вариация гена NPTN и НФ.
— Что это значит? — спросила я.
— NPTN — это ген, ответственный за кодирование белка нейропластина. Некоторые разновидности NPTN связанны с высшим интеллектом, — пояснил Роган. — Обычно, магия передаётся от родителей к детям, и она наследственная по силе и типу, из-за чего у нас и есть Дома.
Это многое поясняло. Если родители были аквакинетиками, водными магами, то их дети тоже становились магами воды. Существовали некоторые вариации, но сами таланты не слишком разнились. Два водных мага могли иметь ребёнка-психокинетика, способного контролировать лед, или мисткинетика, способного управлять туманом. Но у них никогда бы не родился правдоискатель.
— Люди, у который вариация NPTN с НФ идут на риск, — продолжил Роган. — НФ значит непредсказуемый фактор. У их детей может быть или не быть магия, а у тех, кто её получит, она будет непредсказуемой. Если у детей Ринды будет магия, скорее всего, она будет ментального типа. Они могут быть эмпатами, телепатами, провидцами или гармонизаторами. Нет никакого способа спрогнозировать точно. Отец готов был рискнуть с Риндой, потому что был уверен в нашей генетической линии. Он предполагал, что, по крайней мере, один из моих детей будет сильным телекинетиком, а если кто и может произвести телепата-телекинетика, то только Ринда.
— Но большинство Превосходных не хотят играть, — предположила я. — Ринда может поставить генетическую линию под угрозу.
Роган поморщился.
— И да, и нет. Некоторые Дома ухватятся за шанс варианта, но большинство таких браков будет не с главой Дома. Главы Домов хотят, чтобы их дети унаследовали семейный трон. По словам матери. Оливия не согласилась бы на меньшее для своей дочери, именно поэтому она меня ненавидела. Я разрушил её идеальный план, разорвав помолвку.
— Брайан подходил по всем параметрам, — подумала я вслух. — Он был главой Дома. Ему принадлежала процветающая корпорация, способная обеспечить стабильный доход Дому. Он был стабильным, сосредоточенным на безопасности и сдержанным, чтобы не расстраивать Ринду своими эмоциональными перепадами, и чувствительным к давлению. Готова поспорить, что Оливия инвестировала в «Биокор».
— Ты снова думаешь как Превосходная, — заметил Роган и в его глазах отразилось одобрение.
Я кивнула.
— Если он нарушит правила, она могла применить социальное и финансовое давление. Она пыталась обеспечить безопасность своей дочери.
Должно быть, Оливия очень любила Ринду.
Мама вздохнула.
— Твой мир напрочь испорчен, Роган.
— Я знаю, — ответил он тихо.
— И теперь в нем моя дочь. — Мама отложила полураспущенный шарф. — Я закончу утром.
Она ушла.
— Для меня тоже поздновато, — объявила бабуля Фрида.
— Ладно, ладно, — проворчала я. — Мы поняли намёк.
Бернард встал, и выключил оборудование. Экраны померкли. Баг спрыгнул со своего стула и потрусил наружу. Роган опустил голову, чтобы посмотреть на меня. Маска соскользнула и на меня смотрел Коннор. Я уловила вспышку комнаты наверху, с раскинувшимся над нами покрывалом ночного неба. Она была короткой и призрачной, лёгким намёком на проекцию. Должно быть, он развеял её, едва о ней подумав, но я все равно смогла её уловить.
Идём со мной домой.
Ну конечно я пойду, Коннор.
Я скользнула ближе, прижимаясь к его руке.
— Я устала, и у меня болят ноги.
Он усмехнулся.
— Мне тебя понести?
Он легко мог бы это сделать, стоило мне попросить.
— Нет. Мне нужно поддерживать имидж.
Мы вышли из гаража. Дверь с грохотом захлопнулась за нами.
— И что же это за имидж?
— По словам Гарена, я молодая Виктория Тремейн, ужасная и прекрасная.
— Хочешь, я закажу для тебя золотой паланкин?
— Возможно. — Ночное небо над нами было бесконечным. — Я обыскала дом Ринды. Мне казалось то, что мы ищем, может быть в рисунках Кайла. Но это не так.
— Мне жаль.
— Дедлайн завтра в четыре. У нас по-прежнему ничего нет.
— Я знаю. Но есть и кое-что хорошее. По крайней мере, нам не стоит переживать из-за этого ублюдка. Они его убивать не собираются.
— А даже если и убьют, то сделают нам одолжение, — закончила я.
— Какая жестокость.
— Это наихудшее предательство. Хуже чем измена. Он муж Ринды, но у него даже не хватило духу попросить у неё развод.
— Мы до него доберёмся, — пообещал Роган.
— Как все прошло в Остине?
— Аде-Афефе подумают над этим. Это все, что я смог сделать. — В его голосе прозвучало разочарование. — Где-то выиграешь, где-то проиграешь.