Что бы она ни решила, это затрагивало каждого любимого ею человека, что делало это решение таким трудным. Она сильно выиграет, если выберет Мортимера... но должна будет исчезнуть из жизни своих сестер через десять лет? Или же ей выбрать сестер, и отказаться от Мортимера, даже от памяти о нем?
От самой мысли об этом у нее пересохло во рту, и все сжалось в беспокойстве. В это трудно было поверить, до сих пор, ведь неделю назад он даже не нравился ей. Сейчас, когда он занимает так много места в ее сердце, что ей теперь даже трудно существовать без него. Мортимер всегда был у нее в голове, ее мысли были захвачены им во всем, что бы он сказал или сделал, ее глаза постоянно обращались к коттеджу по соседству, в надежде, увидеть его, идущего к внедорожнику, когда мужчины уезжали на ночную охоту на их изгоев. Только тогда она перестанет погружаться в себя и расхаживать взад-вперед, пока, наконец, не отправится в постель, где ее мысли будут продолжат работать до тех пор, пока она не услышит, как внедорожник возвращается, тогда она сядет в постели, чтобы посмотреть как Мортимер снова совершит свое короткое путешествие обратно в дом. Потом Сэм наконец сможет заснуть, только чтобы он смог преследовать ее во сне.
Несмотря на поздний час, Сэм как обычно проснулась около одиннадцати. На протяжении всего дня она была измученная и опустошенная, ее мысли метались внутри ее головы, словно крысы в ловушке, в поиске правильного решения.
Глаза Сэм сузились на заднюю дверь Декера. Ей показалось, что она уловила движение возле окна. В течение секунды она позволила своему сердцу надеяться, что Мортимер ускользнул, чтобы увидеть ее сегодня вечером, прежде чем мужчины пойдут на охоту, но потом она отбросила эту надежду, зная, что этого не произойдет. Он оставил ее решать до завтрашнего утра, как обещал. Мортимер сказал, что она должна сказать свое решение прежде, чем уедет со своими сестрами обратно в город.
Сэм все ещё ничего не решила. Она с раздражением отвернулась от окна, ее пристальный взгляд отчаянно прошёлся по дому в поисках отвлечения. Но все было тихо и пусто. Алекс и Джо пошли к Андерсонсу. Пара устраивала свою обычную вечеринку в субботу вечером, а поскольку это была их последняя ночь, ее сестры решили сходить. Они попытались убедить ее тоже пойти, но не слишком настойчиво, потому что думали, что она наслаждается своими вечерами с Мортимером.
Если бы они только знали, подумала с горечью Сэм, и она сожалела, о том что не могла объяснить им, что к чему… Алекс и Джо поняли бы, она в этом уверена, и сохранили бы все в тайне, и тогда ей не пришлось бы выбирать между ими и Мортимером, но он сказал, что этого делать нельзя. Чем больше тех кто знал тайну, тем больше риск разоблачение его людей и охоты на них из-за страха.
Вздохнув, Сэм заставила себя успокоиться и обдумать все логически. Было много плюсов выбрать Мортимера. Она всегда будет молодой, никогда не заболеет, и др. Конечно кровь для нее была проблемой. Она сочла идею довольно грубой, но могла принять ее, если она подумает об этом как о медицинской необходимости, как рыбий жир или что-то подобное. Мортимер говорил, что они не чувствуют вкуса, во всяком случае, когда «кусают пакет». Но, ее не радовала перспектива застрять в тощем теле на много веков, и она подозревала, что грудные имплантаты не возможны, но...
Сэм хмыкнула от отвращения. Все, это было для нее не важно. Она никогда не мечтала жить вечно и не боялась потерять свою молодость, и, думая об этом, она просто избегала реальных проблем. Настоящей проблемой были окружающие ее люди. Люди, которых она любила. Выбрать его и потерять своих сестер, а также свою карьеру, над которой она упорно и долго трудилась? Или же ей выбрать сестер, карьеру, и потерять Мортимера? Это был невозможный выбор. У нее и ее сестер были только они друг у друга. Они не были близки с последними оставшимися тетей и дядей, все праздники она проводили одни. Праздники, дни рождения, день Благодарения, Пасха все это они справляли только втроем. И они звонили друг другу все время, и...
Как Сэм могла удалить себя из этого уравнения и оставить их вдвоем, как с этим справиться? С другой стороны, как она могла отказаться от Мортимера? Она, возможно, не так сильно пострадает, напомнила она себе. Он объяснил, что они сотрут ее воспоминания, так, по крайней мере, она не будет помнить, что произошло. Но он будет... он объяснил, что нахождение второй половинке редкий и особенный случай, и иногда такой случай бывает раз в жизни, хотя он знал немногих, кому посчастливилось найти еще одну после потери первой. Она была у Мортимера первой, с которой он столкнулся за восемьсот лет. Если она выберет сестер, она может и не вспомнит, что она сделала, но он будет, и, возможно, через столетия, он найдет другую, которая займет ее место, если когда-либо найдет. Сэм любит Мортимера слишком сильно, чтобы делать это с ним. И несмотря на то, что она не вспомнит его, она сама не хочет этого делать. Он, возможно, тоже ее единственный шанс на любовь. Идея отказаться от него была невыносимой, но так же как и идея оставить сестер.
Она пробежала руками по волосам и потянула их на лицо, злобно уставившись на пряди, разочарование охватило ее. Сэм не знала, что делать. Просто не могла решить. Она не хотела оставлять кого-нибудь из них. Этот вопрос заставлял ее ненавидеть саму идею не стареть. Если бы она просто могла жить и стареть, она могла бы остаться с Мортимером и со своими сестрами.
Сэм резко замолчала, когда эта мысль пронеслась в ее голове. Мортимер сказал, что она должна была решить, хочет ли она быть его парой, и хочет ли она превратиться и стать одной из них. Это означало, что ей не нужно перевоплощаться, чтобы быть с ним, поняла это Сэм, и если она не согласится на превращение, то ей не придется отказаться от своих сестер.
Не превращение принесет свои собственные проблемы, конечно. Она будет стареть, а Мортимер не будет и так далее, но, по крайней мере, ей не придется оставлять своих сестер после десяти лет. Она могла остаться и посмотреть как устроятся Алекс и Джо, и, возможно потом она позволит ему превратить ее.
Конечно, Мортимеру придется распрощаться с их жизнью через десять лет. Или, может быть, двадцать, подумала она. Если они подкрасят бакенбарды серым, и оденут его немного похуже, возможно, они смогут выжать еще десять лет, прежде чем он не сможет больше видеть ее сестер. Может быть, больше; в конце концов, сейчас каждый день прорывы в косметических достижениях. У них может быть лет двадцать пять или даже тридцать до того, как он не сможет больше видеть ее сестер. Но Сэм все еще сможет видеть их, если она будет действительно стареть, и сможет оправдываться, почему Мортимера нет, или даже скажет им, что развелась с ним, или что-нибудь в этом роде. Она знает, что рано или поздно ей придется отказаться от них, но надеялась, что это будет легче, если у них будут свои собственные семьи.
Это был риск, хотя, Сэм и так это знала. Есть шанс, что у нее может случиться сердечный приступ или инсульт, или несчастный случай, но на самом деле даже бессмертной у нее есть возможность попасть в автомобильную аварию и быть обезглавленной, или застрять в автомобиле и сгореть заживо. Жизнь полна риска.
Она медленно выдохнула с облегчением, придя к решению, она может жить с Мортимером, а потом нахмурилась, когда следующий вопрос всплыл в ее сознании. Она знала, что любит его, но Мортимер… к сожалению.. не говорил, что любит ее. Вместо этого он сказал, что она ему понравилась «сразу же, как он ее узнал».
Что, черт побери, это значит? спрашивала она себя. И почему же он не использовал слово "люблю"? Сэм была адвокатом, и ей факт того, что он не сказал, что я любит ее, наверное, был важен, потому что он этого не сделал. Она боялась, что он просто держится за нее, потому что не может читать ее мысли или управлять ею, и эти признаки своего рода считались нахождением второй половинке. Мортимер, казалось, думал, что это то же самое, что и любовь, но Сэм не была уверена. Она не хотела быть его я-твоя-удобная девочка. С другой стороны, если существует вероятность того, что он действительно ее любит, или может даже полюбить, она не хотела бросать его и стирать свою память.