Когда он разорвал поцелуй и поднял голову, смотря на нее сверху вниз, она улыбнулась и прошептала:
— Моя очередь.
Когда она расслабилась, усевшись на край кровати, Сэм проскользила руками вниз по его телу, гладя грудь и живот, пока не достигла пуговицы на его джинсах. Она расстегнула ее и молнию, а затем взглянула вверх сквозь ресницы, она зацепила пальцами его штаны и боксеры и начала тянуть их вниз по его бедрам. Мортимер смотрел на все, что она делала с выжидающим восхищением, которое заставило ее улыбнуться, потом она опустила глаза обратно к тому, что делала.
Сэм раздела его, как он ее, заставляя его лечь на спину на кровать так, чтобы она могла помочь ему освободиться от его одежды, а затем она начала покрывать легкими, как перышко, поцелуями внутреннюю часть его бедер, намереваясь помучить его, как он ее, но Сэм поняла, что это действие немного мучает и ее. При каждом поцелуй, что она оставляла на его коже, она чувствовала, как будто оставляла его на своей, поэтому Сэм немного поморщилась, когда ублажала его. Она очень возбудилась сама к тому времени, когда обратила свое внимание на его эрегированный член и взяла его в рот. Сэм губами прошлась по всей его длине, вызывая стон у них обоих, и ее собственное возбуждение снесло ей крышу.
Смущенная возбуждением и удовольствием, которое она испытывала вместе с ним, Сэм поколебалась, а затем сделала это снова, ее глаза расширились и обратились к нему, когда удовольствие пульсацией прошло сквозь нее, сильно желая, чтобы он делал что-то подобное с ней.
Мортимер поймал округлившиеся от удивления глаза Сэм, когда она ласкала его ртом и знал, что она переживает его удовольствие, как свое собственное, и это смущало. Это был еще один признак пары на всю жизнь; занятие любовью было с гораздо большим общим, каждый испытывает удовольствия другого, что связывает вместе, увеличивается напряжение между ними, пока оба не достигают взрыва одновременно. Он видел это, когда ублажал ее на комоде, наслаждаясь удовольствием, которое ей дарил, чувствуя, когда она приближалась или спадала. Она подстегнула его, сказав, что чувствовала и как сделать их обоих дикими, пока они не нашли выход вместе, прежде чем потеряли сознание. Это был еще один признак. Занятия любовью между парой было настолько мощным, что после смертные и бессмертные теряют сознание. Это будет продолжаться десятилетиями, пока их умы и тела не приспособятся к новым ощущениям и не смогут выдержать абсолютное удовольствие.
Сэм не знала этого, и он не мог ей рассказать. Мортимеру не хотелось останавливать ее, но ему пришлось. Будет слишком много вопросов, на которые он не сможет ответить, если он позволит ей продолжить.
Встав, он схватил ее за плечи и потянул, чтобы поставить на ноги.
— Ох, но я хотела… — запротестовала Сэм, пытаясь сопротивляться.
— В другой раз, — проворчал Мортимер, настойчиво ставя ее на ноги. — После того, как ты… — он осекся, прежде чем сказать слово превратишься, и молча отругал себя за то, что чуть не приблизил некоторые из этих вопросов, которые он пытался избежать.
— После того, как я что? — спросила она с недоумением.
Мортимер поцеловал ее со страстью, предназначенной, чтобы выкинуть все вопросы из головы. Его рот был решительным и требовательным, а руки гладили каждый дюйм плоти, до которой он мог добраться. Он направил руки вниз по ее спине, а затем вверх по ее животу так, что бы они сразу добрались до холмиков ее грудей, а затем накрыл их, легко сжимая маленькие бутоны и дразня соски. Это послало волну удовольствия через нее, что отозвалось эхом у него, острое и захватывающее эхо.
Простонав, он опустил свои руки и положил их ей на попку, схватив и сжав ее он привлек ее к себе так, что бы его пах встретился с ее сердцевиной, и они потерлись друг об друга, а затем он поменялся с ней местами, поставив ее спиной к кровати. Мортимер положил ее на кровать на спину, она лежала с раздвинутыми ногами, болтая ими, согнутыми в коленях, ее стопы еле доставали до пола.
Сэм ахнула и вцепилась в его плечи, отчаянно всасывая его язык. Она также открылась для него, раздвигая ноги шире, предлагая ему колыбель. Мортимер воспользовался своим положением, сводя их обоих с ума, просто терев свою твердость об ее скользкий жар до тех пор, пока удовольствия разрывающее их обоих не достигло точки, что он просто не мог уже терпеть.
Когда Сэм впилась ногтями ему в спину и прервала поцелуй, простонав, — Пожалуйста! — он наконец дал им то, чего они оба хотели и позволил себе скользнуть внутрь ее влажного тепла.