— Ты поговорила с отцом? — спросил он.
— Ну, э… — замялась Хезер. — Я не успела, он очень спешил.
— Я специально оставил тебя одну, чтобы ты с ним поговорила, — упрекнул её Роберт. — А где еда, которую ты обещала?
— Сейчас принесу, — сказала Хезер. — Но ты должен пообещать, что будешь сидеть здесь, пока я не вернусь. Не смей снова исчезать! Ты меня до сердечного приступа доведёшь!
6
Хезер бросилась вниз по лестнице, зная, что в запасе у неё не больше десяти минут, поскольку едва ли Роберт станет ждать дольше. Она влетела на кухню и распахнула холодильник. Проклятье! Внутри был только колбасный фарш и сырые продукты для ужина. Хезер схватила фарш и остатки хлеба и пулей понеслась в магазинчик для туристов, чтобы успеть перехватить миссис Миммз до того, как та уйдёт домой.
Миссис Миммз как раз прибиралась. Вид у неё при этом был довольно озадаченный.
— Сегодня со всеми явно что-то творится, — поделилась она с Хезер. — Я даже не знаю: начать хотя бы с того, что половина туристов отправилась домой в самый разгар дня, когда они обычно приходят сюда за мороженым и газировкой. Мы заработали гораздо меньше, чем обычно.
— Ой-ой, — чувствуя себя виноватой, сказала Хезер. — Что, совсем плохо?
— Да нет, ничего страшного, — ободряюще улыбнулась миссис Миммз. — Утро выдалось хорошим, и мистер Миммз говорит, что туристы в основном покупали билеты на осмотр окрестностей, правда, почему-то так их и не использовали. Интересно, что это на них нашло?
— Думаете, они чего-то испугались? — предположила Хезер, беря две упаковки печенья и пакетик арахиса.
— Возможно, — пожала плечами миссис Миммз. — Мистер Миммз говорит, к нему не переставали поступать жалобы о каких-то голых мальчишках, гоняющихся по всему лесу за странными девушками в ночных рубашках. Одна из туристок сказала то же самое и мне, но я ей ответила: «Только не в Каслмейне». Потом, видимо, кто-то рассказал об этом твоему папе, и он пошёл посмотреть, но когда вернулся, сказал, что ничего такого не увидел.
— Э, может, это какие-то подростки дурака валяли, — смущённо сказала Хезер, добавляя к уже награбленному чипсы и попкорн.
— Да, скорее всего, — согласилась миссис Миммз. — Или эти туристы просто навыдумывали невесть что, как тот новый гид, который клялся твоему папе, что по всей Длинной галерее разбросан овечий горох. «Овцы, как же! — сказала я ему. — Да здесь овец уже лет пятьдесят как никто не видел! Ещё скажите, что встретили Дикого Роберта, восставшего из своего холма с сундуком сокровищ подмышкой!»
Хезер почувствовала, как её лицо заливает краска. Чтобы скрыть это, она склонилась над пластиковым пакетом с надписью «Посетите Каслмейн» и принялась набивать его едой.
— А вы много знаете о Диком Роберте? — спросила она.
— Не больше, чем любой другой в деревне, — пожала плечами миссис Миммз. — Я ведь сама не здешняя, хоть и прожила здесь полжизни. Если хочешь узнать об этой старой истории, спроси лучше свою подругу Джанин. Её предки жили в этих краях много веков. А позволь спросить, зачем ты берёшь столько еды, Хезер?
— У нас пустой холодильник, — сказала Хезер. — Я даже толком не пообедала.
— Ты, кстати, тоже ведёшь себя странно! Интересно, и что на всех сегодня нашло? — покачала головой миссис Миммз. — Ты не поверишь, какой странный звонок был недавно от миссис МакМанус. Уж насколько она мне не нравится, но, думаю, нам с мистером Миммзом всё же надо будет зайти к ней по дороге домой, проверить, всё ли там в порядке. Она говорила так, словно спятила, — и Хезер, вряд ли тебе следует брать больше одной банки Колы.
Прихватив вместе с Колой упаковку кексов, Хезер понеслась обратно в башню, прижимая пакет к груди. Она очень обрадовалась, обнаружив, что Роберт по-прежнему сидит, задумчиво глядя на опускающееся за холмы солнце. Он улыбнулся запыхавшейся Хезер и кивнул в сторону окна:
— Можешь не говорить: все эти земли уже не принадлежат Каслмейну. Верно?
— Теперь это только замок, — подтвердила Хезер. На более длинную фразу дыхания у неё уже не хватило. Роберт протянул руку к зелёному пейзажу, и Хезер, только что дышавшая как паровоз, поняла, что перестала дышать вообще. У неё мелькнула мысль, что её слова о сердечном приступе вполне могут оказаться пророческими.
— В моё время, — произнёс Роберт, — всё, что было видно из окна этой башни, принадлежало Каслмейну, — он печально опустил руку. — Даже если я опять сделаю эти земли своими, это будет ненадолго, — вздохнул он. — А где еда, которую ты обещала?
— Здесь, — с облегчением выдохнула Хезер.
Ответная улыбка Роберта была предельно искренней.
— Я нагуливал аппетит триста пятьдесят лет, так что теперь чувствую себя бездонной бочкой, — сказал он.
Отдав Роберту пакет с едой, Хезер поспешила вниз, чтобы не оказаться запертой в старой части замка, когда папа будет делать вечерний обход. Последнее означало, что Роберт будет надёжно заперт в башне, где некого превращать в овец или собак, по крайней мере, до утра. Вот только Хезер слабо в это верилось. Она не сомневалась, что при желании Роберт с лёгкостью может распахнуть любую дверь — будь та заперта или нет. Или, если он всё-таки решит остаться в башне, то, скорее всего, сможет колдовать прямо оттуда. Хезер оставалось только надеяться, что Роберт будет вести себя смирно, пока она не поговорит с папой. Похоже, тут он доверял ей безоговорочно — и это было ещё одно обстоятельство, из-за которого Хезер переживала, потому что по-прежнему была не уверена, что сказать папе. Но первым делом надо было найти маму.
Мама нашлась не сразу, в маленькой кухне, где уже начала готовить ужин. Хезер бросилась ей помогать, даже не дожидаясь просьбы, — так можно было без помех держать её в поле зрения. Кажется, с мамой всё было в порядке, не считая того, что она то и дело кидала обеспокоенные взгляды на стоявший в углу пастуший посох, и время от времени озадаченно повторяла: «Переутомиться я не могла — сезон только начался. Может, я заболеваю?» И каждый раз Хезер решительно отвечала: «Конечно нет. С тобой всё абсолютно в порядке».
— Ты сегодня такая внимательная, — сказала, наконец, мама. — Ты взрослеешь прямо на глазах, Хезер.
Хезер почувствовала, как её лицо снова заливает краска. Причиной всех произошедших в ней перемен был Роберт: когда она думала о нём, то сама практически становилась матерью — матерью, чьё озорное чадо любит скидывать продукты с полок в супермаркете, за которые ей потом приходится платить.
— Картошка почти готова, — сказал Хезер, отгоняя от себя эти мысли. — А ужин скоро? Я жду не дождусь!
Это была правда — на обед Хезер достался только бутерброд, а одной клубникой сыт не будешь.
— Уже скоро, — сказала мама. — Я тоже люблю, когда мы все вместе садимся ужинать. За весь день это единственное время, когда мы можем побыть нормальной семьёй. Иди позови папу, пока я раскладываю мясо.
Едва ужин оказался на столе, Хезер накинулась на него так, словно сама не ела триста пятьдесят лет. Но о своём обещании поговорить с папой она не забыла и потому, наскоро проглотив несколько кусков, начала разговор:
— Пап, ты ведь хорошо знаешь историю Каслмейна?
— Я довольно много читал об этом, — подтвердил тот. — А что?