— Сделать красиво и женственно — определённо. Как я уже говорил, я могу сделать всё.
Я втягиваю в лёгкие воздух и хватаюсь за кушетку, когда чувствую на коже прикосновение его рук, которые вот-вот выклеймят меня на всю жизнь. Он берёт мою руку и кладет её на своё крепкое бедро. Биение моего сердца ускоряется от прикосновения к его мускулистой ноге.
— Если будет больно, сожми мою ногу и вымести боль на мне. Так тебе станет легче.
Услышав жужжание тату-машинки, я тут же вонзаю пальцы ему в бедро, чувствуя беспокойство. Открыв глаза, я смотрю на него снизу вверх и вижу, как он ухмыляется.
— Готова?
Я киваю головой:
— М-м-м, угу…
Я пальцами впиваюсь ему в бедро, когда игла касается моей чувствительной кожи. Желудок сжимается, и я вздрагиваю, осознав, что оказалась не готова к этому.
На протяжении всего процесса я изо всех сил стараюсь держать глаза закрытыми, но ближе к концу открываю их, когда кожа моя уже практически онемела, принеся мне тем самым небольшое облегчение.
Лицо Ройяла сурово и сосредоточено. Я замечаю, что он время от времени даже покусывает нижнюю губу, когда затрагивает какую-то нежную точку. Я наблюдаю за ним, погрузившись в свой собственный маленький мир; мои ноги слегка расслаблены. Он выглядит сексуально, нет смысла это отрицать.
Сжав моё бедро, Ройял возвращает меня к реальности, побуждая посмотреть ему в глаза. Он сдвигает мои ноги.
— Сожми их, если не хочешь, чтобы я оказался между ними, — рычит он.
Я сжимаю бёдра, простонав при мысли о нём у меня между ног, вызвавшей дрожь во всём теле.
— Долго ещё? — спрашиваю я, надеясь вернуться к реальности… к той, где его никогда не будет между моих ног.
— Почти всё.
Забывшись при виде того, как он напряжённо работает над последними штрихами, я расслабляюсь, снова неосознанно слегка раздвинув бёдра. Отбросив в сторону машинку, Ройял с рыком встаёт, хватает меня за бёдра и тянет вниз к краю кушетки, упираясь своей эрекцией в тугих джинсах в мой лобок. Шок удовольствия пронзает меня, когда Ройял прижимается ко мне своей твёрдой плотью. Правой рукой он хватает меня за бедро, а левой сжимает мне шею. На мгновение его глаза встречаются с моими, но затем его правая рука соскальзывает с моего бедра, и он отпускает мою шею, отстраняясь.
— Продолжаешь дразнить меня своей гладкой киской… Чёрт, Авалон! — Желваки заиграли на его лице, когда он бросил последний взгляд на мои ноги. — Это крошечное бельё ничего толком не прикрывает.
— Извини, — говорю я раздражённо. — Мне стало комфортно, и я не осознавала. Не ожидала, что тебя это возбудит и выведет из себя.
Глубоко вздохнув, Ройял снова садится, берёт мою руку и кладёт обратно на своё бедро. Только в этот раз я практически чувствую пальцами его твердый член. От ощущения такого тесного контакта у меня перехватывает дыхание.
— Эти последние штрихи могут причинить боль, особенно теперь, когда мы сделали перерыв, что было нежелательно. Не шевелись.
Я вздрагиваю, когда игла касается моей кожи. Ройял оказался прав. Становится чертовски больно, и хочется поскорее с этим покончить. Одной рукой Ройял приспускает немного мои трусики, чтобы нанести нижнюю часть пера. Я сжимаю его бедро, постанывая от боли, как вдруг касаюсь рукой его затвердевшего члена. У него полноценная эрекция и, кажется, он даже не беспокоится о том, чтобы скрыть это.
— Извини, — говорю я, отстраняя руку. Я краснею при мысли, что только что прикоснулась к его члену, ведь я вовсе не собиралась этого делать. — Не знала, что так получится.
Ройял выгибает бровь и встречается со мной взглядом:
— У моего члена собственный разум, крошка. Он может быть по-настоящему озабоченным животным, когда этого захочет. — Он откладывает машинку и проверяет работу. — Надеюсь, для тебя это достаточно красиво и женственно. Смотрится чертовски хорошо на тебе.
Он достаёт из-за спины маленькое зеркало и вручает его мне, затем берёт какую-то мазь, чтобы намазать готовую татуировку.
Я держу зеркало перед собой на уровне бедра и всматриваюсь. У меня перехватывает дыхание, и я не могу сдержать улыбки:
— Она чертовски красива! Ух ты. — Я смотрю на Ройяла, потом снова на свою первую в жизни татуировку. Всего минута, как мне её сделали, а я уже хочу ещё. Я слышала, что так бывает. — Сколько?
— Нисколько, — отвечает он, убирая оборудование, и прижимает что-то к моей татуировке.
Как только он накрыл моё перышко и опустил моё платье, из бара доносятся звуки бьющегося стекла; Ройял ударяет кулаком о стену, выкрикивая: