Я крепче обнимаю Кайли, когда она сжимает мою руку во сне.
— Да. Думаю, да. Всё ещё тяжело, но думаю, со временем станет легче. Этот маленький ангел не даёт мне раскиснуть.
— Мне жаль, — произносит Мэдисон мягким голосом. — Ты любишь Ройяла, и знаю, тебе сейчас очень тяжело. Я вижу это, дорогая, чем бы ты ни занималась целыми днями. От меня этого не скроешь. — Наклонившись, Мэдисон целует меня в висок. — Просто знай, я всегда рядом. И Кайли тоже.
— Знаю. — Я наблюдаю, как подруга встаёт с дивана. — Сегодня снова поедешь?
Она качает головой.
— Нет, мэм. Я измотана. Ненавижу это признавать, но сегодня мне не совладать с напором Блейна. — Мэдисон приподнимает брови и улыбается. — Держусь от него подальше, сегодня я дома. Спокойной ночи, милая.
— Спокойной.
Стараясь не разбудить Кайли, встаю и отношу её в постель. Затем переодеваюсь в шорты и майку и заползаю под тёплое одеяло рядом с ней. Я лежу с ней в обнимку; долгое время не могу уснуть, так что просто закрываю глаза и прислушиваюсь к её ровному дыханию. Каким-то образом это успокаивает меня. Это единственное, что удерживает меня в здравом уме долгими ночами, когда мне так одиноко и я скучаю по Ройялу.
Свободной рукой беру телефон и отправляю ему сообщение с пожеланием спокойной ночи, как делаю каждый вечер, а затем кладу телефон рядом с собой и прижимаю Кайли к себе.
— Люблю тебя, маленькая, — шепчу я в темноту. — Ты самое ценное, что есть в моей жизни.
Я целую её головку, прижимаюсь ближе к ней и закрываю глаза. Она такая нежная и тёплая в моих объятиях, что я ощущаю, как сердце моё окутывает теплом.
Ты даришь мне покой, когда мне кажется, что я уже всё потеряла.
***
Ройял
Я жду Бакстона уже двадцать минут, и моё терпение на исходе. Больше не могу находиться здесь ни секунды.
Четыре месяца — это слишком долго. Это место держало меня вдали от того, где я хочу быть, и я презираю себя за то, что попал сюда. Достав сигарету, прикуриваю и начинаю шагать по грязной улице, надеясь встретить Бакстона по дороге.
Тем вечером в баре, когда мою задницу упекли за решётку в этом маленьком городишке, он был со мной. Он видел, как я выбивал всё дерьмо из того придурка, который обидел женщину. Если бы в итоге он меня не остановил, тот парень был бы мёртв. Но он знает меня уже много лет и ему известно, что я пережил после смерти Оливии.
Меня тогда вообще ничего не волновало. Голова была наполнена гневом и угнетающими мыслями. Я набил морду тому придурку, чтобы снять стресс, тогда мне это нужно было, но я избил его сильнее, чем следовало. Пребывание за решёткой дало мне время прочистить мозги и понять, что для меня самое главное — это Авалон. Не проходило ни дня, чтобы моё сердце не изнывало от желания вернуться к ней. Из-за мыслей о ней я пытался снести грёбаную решётку тюремной камеры, но всё было бесполезно, и это лишь больше наполняло меня яростью и желанием придушить охранника, который время от времени заходил меня проверить.
Сейчас я на свободе, и ничто не удержит меня вдали от неё. Я знаю, что должен просить прощения на коленях и наладить отношения, но готов сделать всё, что в моих силах, чтобы показать ей, как сильно её люблю.
Эта женщина — моя жизнь, и я готов посвятить её ей. Я готов.
Глядя перед собой, бросаю сигарету, заслышав звук приближающегося старого пикапа, который выехал из-за угла. Я бы узнал звук этой колымаги, где бы то ни было — он не изменился с тех пор, как мы с Бакстоном были ещё подростками.
— Чёрт, ну наконец-то, — бормочу я себе под нос.
Бакстон высовывает голову из окна и хлопает рукой по машине, увидев, что я направляюсь к нему.
— Чёрт, чувак… чем, на хрен, они тебя там кормили? Ты просто зверь. Тащи свой зад в машину.
Я забираюсь в его старый дерьмовый пикап и захлопываю за собой дверь.
— Прогонял разочарование тренировками. Какого хрена ты так долго?
— Разве я, паршивец, когда-нибудь появлялась вовремя?
Я потираю лицо рукой и тянусь к нему с просьбой:
— Дай телефон.
Бакстон хватает свой телефон и бросает мне, а затем в спешке выезжает, визжа шинами.
— Я подготовил твою тачку, она у меня дома. Полный бак и готова гонять.
Набирая номер Джакса, я поднимаю глаза.
— Я признателен тебе, брат.
Джакс берёт трубку после второго гудка.
— Да? — говорит он. — Бакс, давай выкладывай, мне некогда.
— Чем ты, блядь, там занят? — спрашиваю я, ехидно ухмыляясь и радуясь услышать его голос.
Он ничего не отвечает, и я слышу, как он проходит мимо каких-то людей.
— Блядь, Ройял, твою мать! — Он захлопывает дверь, и я понимаю, что он зашёл в мой кабинет в «Дикаре и Чернилах». — Ты всех нас заставил поволноваться. Какого хрена ты забыл у Бакстона?