Лес в этой местности был уже значительно реже и иногда попадались большие проплешины, и поляны, поэтому где-то на середине пути у меня получилось срезать дорогу.
Запыхался я конечно изрядно, но за два часа смог настигнуть эту кавалькаду.
За это время бандиты уже подобрали подходящие местечко и сейчас двое пленных, под охраной двух головорезов, копали яму. Остальные девять крестьян лежали связанные по рукам и ногам, да еще и мешки им на голову одели, и трое бандюганов что-то жуя, и переговариваясь, следили за ними.
Я дал себе время отдышаться и стал подбираться поближе, до этого я тормознул метров за триста от них. Вещмешок я оставил на месте, чтобы не сковывал мои движения.
Пришлось подбираться метров на тридцать, чтобы деревья не перекрывали мне обзор, а то мог и крестьян зацепить. Двигаться приходилось очень медленно и тщательно выбирать место куда ставить ногу, чтобы не хрустнула попавшаяся ветка, наступал в начале пяткой, потом краем стопы, и только потом постепенно наступал всей ступней, перенося понемногу вес тела на эту ногу. Времени у меня на это ушло минут двадцать.
Когда вышел на намеченную позицию, первым делом рубанул ментальным ударом по охранникам копщиков, они держали стволы в руках и представляли наибольшую опасность. Бил слабее чем по оленю, рядом были крестьяне, которых тоже могло зацепить, и я на всякий случай держал в руке игольник, но душегубам и этого хватило. Когда увидел что они заваливаются, переключился на другую группу бандитов, те тоже увидели своих падающих подельников и стали подрываться с места, а главарь выхватил из-за пазухи револьвер, до этого я хотел поэкспериментировать с силой ментальных ударов, но ребята оказались резкие, поэтому пришлось гасить их по серьёзному, тут уж не до экспериментов.
В результате три трупа, и четыре бессознательные тушки, крестьянам тоже немного рикошетом прилетело, но у них дела обстояли явно получше чем у бандюганов, кровь из ушей не шла, и дыхание было ровным а не прерывистым.
Поняв что бандиты для допроса уже навряд ли подойдут, прекратил их мучения, загнав нож под основание черепа.
Проверив состояние вырубленных мной крестьян, убедился что помощь им не нужна, и через час другой они сами придут в сознание, только переложил их на бок, чтобы язык не запал, и не перекрыл дыхательных путей.
Закончив с этим принялся за сбор трофеев.
Больше всех меня конечно порадовал главарь, и деньжат у него было заныкано побольше, да и статями он обладал богатырскими, так что одежка его мне вполне подходила, да и качеством отличалась в гораздо лучшую сторону от стыренной мной ранее. Только вот с обувью опять получился облом, его сапоги оказались мне маловаты.
В седельных сумках, на его лошаге, я нашел чистый комплект сменки, в которую тут же и облачился. Штаны опять были коротковаты, зато синяя атласная рубаха была сшита впрямь на меня. Еще я содрал с него кожаную жилетку и широкий кожаный ремень, на котором слева была хитрая наклонная кобура под правую руку.
Трофейный револьвер сложностью конструкции не отличался, барабан был съемный, нужно было только повернуть и вытащить центральную ось. Дальше я его разбирать не стал, как зарядить понял, а с остальным потом разберусь. Патронов к нему было тридцать семь штук россыпью и еще шесть находились в барабане. Самовзвода на нем не было, в этом я убедился понажимав курок при вынутом барабане.
Разобравшись с револьвером, вставил барабан на место и засунул его в кобуру. Теперь нужно рассортировать остальную добычу.
Сразу отобрал себе пару ножей получше, из внушительного колюще - режущего арсенала, с моими высокотехнологичными изделиями скоро придется расстаться, а то еще спалюсь ненароком.
Из остального наибольший интерес представляла ювелирка и деньги.
Ювелирки было немного, всего пара золотых колец с цепочкой и одна серебряная печатка, но она давала мне представление, какой сплав драгметаллов используется в изделиях.
С баблом дело обстояло получше, которого набралась изрядная кучка. Были и золотые монеты, и серебряные, а больше всего было меди, так же нашел несколько ассигнаций, но пока для меня покупная способность всей этой валюты была не ясна, с местной денежной системой я был не знаком.
Теперь настала очередь всякой полезной бытовой мелочевки.
Подобрал себе пару небольших медных котелков, луженых изнутри оловом, такую же кружку и деревянную ложку. Еще нашел что-то наподобие опасной бритвы и кисточки для бритья, тоже пригодиться, а то перед высадкой я восстановил волосяные луковицы на лице, и теперь сверкал отросшей щетиной, которая начинала уже жутко чесаться и раздражать.
Так же в некоторых сумках нашлись какие-то бумаги с печатями, что там было написано осталось для меня загадкой, можно было только предполагать что это какие-то документы. Прочитать их не смог даже Ис, он заявил, что эти буквы ни какого отношения к алфавиту Джоре не имеют, и чтобы разобраться в этой письменности, ему нужен кто ни будь грамотный или букварь.
Ладно, дело это пока не горит, доберусь до города там все и найду.
Так же отложил флягу с водой и некоторые съестные припасы, которые завернул в чистую холстину.
Утрамбовав все это добро в мешок, стал думать как поступить с крестьянами.
Являться перед ними спасителем я посчитал лишним, поэтому и не спешил развязывать. Мне популярность сейчас совсем не к чему, так что пускай полежат связанными еще какое-то время, пока их друзья не очнуться.
Определившись с этим, решил немого запутать следствие, если кто ни будь станет его проводить.
Закинул на одного из привязанных лошагов тело одного из бандитов и закрепил его веревкой, чтобы оно не сползало, потом подобрал одну из берданок, и произвел каждому из оставшихся бандитов выстрел в голову. Связанные крестьяне заголосили и стали умолять не убивать.
Чтобы их хоть немного успокоить, изменив голос я пробасил:
- А ну циц! Вас не трону.
После этого подобрал вторую берданку, отвязал загруженного лошага и направился в сторону ближайшего водоема, 'мухи' уже отыскали в семи километрах подходящие озеро.
Животину я вел на длинной веревке и она послушно плелась за мной, ауру приходилось сдерживать, а то лошаг начинал сильно нервничать, по этой причине и пришлось отказаться от идеи оседлать одного из них, да и наездник из меня был еще тот, катался пару раз в парке на лошади, которую вел под уздцы инструктор.
Одну из 'мух' я оставил на месте побоища и наблюдал как там мои крестьяне. Первое время они лежали боясь пошевелиться, а по прошествии минут тридцати, стали переговариваться, и когда поняли, что ни кто их теперь не одергивает, то и пытаться освободиться.
Когда я добрался до озера, то крестьяне уже смогли развязаться, один из оглушенных мною копщиков очнулся и помог своим селянам освободиться.
Сейчас они бродили там как сонабулы, кто-то рыдал, кого-то полоскало от зрелища размозженных выстрелами голов, смотреть на все это было довольно тягостно, поэтому я побыстрее отключился от наблюдения, перепоручив это дело Ису.
Озеро мне было нужно чтобы притопить тело прихваченного бандита.
С помощью 'мух' нашел место поглубже, недалеко от берега, и направился к нему.
Раздевшись до гола, отвязал труп от лошага и перенес его с помощью телекинеза в воду, потом прихватил берданки и нож с веревкой, и направился к своему подопечному.
Привязав берданки к телу и отключив обоняние, сделал глубокий разрез в животе, чтобы повредить кишечник. После этого отправил телекинезом труп в выбранное заранее место.
Когда с этим закончил, выскочил на берег, подхватил заранее приготовленное мыло и понесся к другому краю озера. Хоть у меня и было отключено обоняние, но мне казалось, что от меня несет дерьмом, которое полезло из кишечника трупа.