Ночь холоднее, чем я ожидала, и с воды дует резкий бриз. Я кутаюсь под одеяло, не желая, чтобы Левин знал, как мне холодно, но через некоторое время я слышу его голос, приближающийся ко мне.
— Ты в порядке? Я отсюда слышу, как стучат твои зубы.
— Я в порядке, — бормочу я, но через мгновение вздыхаю, плотнее натягивая одеяло до подбородка. — Холодно.
— Завтра будет жарко, как в аду, но ночью становится прохладно. Извини. Кроме этих двух одеял, здесь нет ничего. — В его голосе слышны извиняющиеся нотки, и я могу сказать, что он чувствует себя неловко из-за этого. Я знаю, что не должна говорить то, что думаю, но, похоже, я ничего не могу с собой поделать.
— Ты мог бы прийти сюда и лечь со мной. Тогда нам обоим было бы теплее.
Наступает долгая минута молчания, и я думаю, что он собирается сказать мне нет. Я знаю, что ему, должно быть, тоже холодно, но, похоже, он полон решимости сохранять хотя бы физическую дистанцию. И затем, как раз когда я начинаю смиряться с тем, что мне будет холодно остаток ночи, я слышу звук, с которым он встает.
— Просто чтобы согреться. — Левин присаживается на корточки рядом со мной, проскальзывая под одеяло, когда я подвигаюсь, освобождая для него место, и переворачиваюсь лицом в другую сторону от него. Я знаю, что, если я столкнусь с ним лицом к лицу, у меня будет слишком большое искушение попытаться добиться еще одного поцелуя.
Одеяло слишком маленькое, чтобы между нами было какое-то реальное расстояние. Я чувствую мускулистую массу его тела позади моего, напряжение в нем, когда он пытается не прижиматься ко мне, но на самом деле нам обоим некуда идти. Его рука лежит на боку, он пытается не прикасаться ко мне, но через мгновение я чувствую, как он сдвигается, и его рука перемещается на мою талию. Он не держит меня, не совсем, но его рука обнимает меня, и под ее тяжестью я чувствую себя в большей безопасности, чем когда-либо за долгое время. Я не должна так себя чувствовать. Мы на пустынном пляже, бог знает где, и я понятия не имею, каков план спасения или как мы собираемся отсюда выбираться. Левин не сказал мне, в какой именно ужасной ситуации мы находимся, но у меня появились свои мысли.
Однако в данный момент все, о чем я могу думать, это о том, как хорошо чувствовать кого-то вот так близко, свернувшегося вокруг меня, его габариты обволакивают меня, сильная рука держит меня. Я никогда ни с кем не спала в постели, никогда мужчина не был так близко ко мне. Это приятно, даже лучше, чем я себе представляла.
Засыпать стало труднее, чем раньше не потому, что мне больше холодно, а потому, что я не хочу, чтобы это заканчивалось. Я чувствую, как он дышит, медленно и ровно, а затем я чувствую и что-то еще. Что-то прижимается к изгибу моей задницы, твердое и толстое, и толчок проходит сквозь меня, когда я понимаю, что он становится твердым от такой близости ко мне. Я чувствовала это раньше, когда сидела у него на коленях на вечеринке, но теперь мы совсем одни, очень далеко от всех, кто мог видеть или слышать. Одни на пляже, под звездным небом, и это кажется более романтичным, чем следовало бы.
Я хочу извиваться рядом с ним. Я хочу почувствовать, как он становится тверже, узнать, каково это, возбудить его еще больше, чем он уже есть. Ощущение силы, которое это дает мне, опьяняет, зная, что я возбуждаю его, просто лежа рядом со мной.
Мне требуется вся моя сила, чтобы не двигаться, лежать очень тихо. Но я чувствую, как меняется его дыхание, и он немного отодвигается от меня, прочищая горло.
— Мне жаль, — говорит он слегка хриплым голосом. — Это не нарочно.
Медленно я немного поднимаю голову, глядя на него через плечо. При этом моя спина немного выгибается, моя задница прижимается к нему, и я чувствую, как он напрягается всем телом.
— Я думаю, это комплимент, — поддразниваю я его и почти слышу, как скрипят его зубы. — Ранее ты намекал, что то, что произошло в Мексике, было ошибкой, но ты, должно быть, хочешь этого. Я чувствую это, Левин.
Мой голос звучит более хрипло, чем я хочу, но я ничего не могу с этим поделать. В животе у меня сжимается комок, по коже разливается жар от ощущения его такой близости и такого возбуждения, и я хочу продолжать. Я хочу, чтобы он обхватил мое лицо рукой и поцеловал меня, сильнее прижал меня к себе, прижимаясь ко мне до тех пор, пока ни один из нас не сможет больше этого выносить. В моей голове есть дюжина наполовину сформировавшихся фантазий, и я хочу, чтобы все они сбылись.