Блура как будто связала невидимая нить.
Изекииль довольно улыбнулся. Много одарённых детей училось в Академии Блуров.
Некоторые из них выбрали сторону зла. Но он был уверен, что этот маленький
северянин с ледяным взглядом опаснее их всех.
Лорд Гримвальд склонил голову, меряя комнату шагами.
- Отец Чарли, Лайелл Бон, сейчас в море, - сообщил доктор Блур. - Отмечает второй
медовый месяц со своей женой Эмми. Они решили понаблюдать за дельфинами.
- Наблюдать за дельфинами, - хихикнул Изекииль. - Глупые дураки поплывут на
небольшой лодочке, раскачивающейся из стороны в сторону. Гигантская волна
отправит их на дно океана, где Лайелл и Эмми будут отдыхать вечно. Что вы об этом
думаете, Лорд Гримвальд?
- Я могу сделать это для вас, - мужчина остановился и сел. - Но я хотел бы спросить,
помимо наказания Чарли Бона, есть ещё какая-нибудь причина утопить Лайелла Бона?
- Завещание! - хором ответили Изекииль и доктор Блур.
- Завещание? - удивился Лорд Гримвальд.
- Оно очень старое, но наверняка всё ещё существует, - объяснил Изекииль. - Его
написал мой прадед, Септимус Блур в 1865 году, незадолго до своей смерти. Дом, сад,
разрушенный замок в саду, бесценные сокровища он оставил своей дочери Мэйбл и её
наследникам. Но моя тетка Беатрис была ведьмой и ненавидела Мэйбл. Она отравила
ее и подделала завещание так, что все переходило моему отцу, а потом и мне. Беатрис
ничего не хотела для себя. Ей было достаточно знать, что Мэйбл мертва, а её дети
остались нищими.
- Простите мне моё любопытство, мистер Блур, но в чём проблема? - Гримвальд развел
руками. - Возможно, оригинала больше нет.
- Но он есть, есть! - воскликнул Изекииль. - Руфус Гриф, правнук Мэйбл, нашел его и
отдал своей жене Эллен в день свадьбы.
- Завещание? - уточнил Лорд Гримвальд.
Нет, разумеется. Она получила шкатулку, в которой находилось завещание, - объяснил
доктор Блур. - Ключ был потерян, и ее не смогли открыть. Но Эллен была наделена
даром чувствовать некоторые… вещи. Она догадалась, что шкатулка содержит нечто
очень важное.
- Мы думаем, что Руфус отдал его Лайеллу Бону на сохранение, - опять заговорил
Изекииль. - Они были лучшими друзьями, Лайелл и Руфус. Мы пытались торговаться,
угрожать. Отдай нам шкатулку, говорили мы, и получишь половину нашего состояния.
Конечно же мы не собирались делиться, - губы Изекииля скревились в лукавой улыбке.
- Но Руфус не захотел отдать его. Тогда мы были вынуждены избавиться от него и его
глупой жены. Ужасная авария, организованная автомехаником с моей подачи. Их сын
выжил, но ничего не помнит.
- Его зовут Билли, - добавил доктор Блур. - Мы держим его здесь. Ему восемь, и он
умеет общаться с животными.
- Это может быть полезно, - заметил Дагберт с интересом.
Изекииль захихикал: - Дар Билли не очень-то помогал ему до сих пор. Вот взять хоть
Перси.
Старик щёлкнул пальцами: - Перси, иди сюда.
Старый пёс вылез из-под стола. Его глаза закрывали складки обвисшей кожи, а
короткие лапы едва удерживали тяжёлую тушу. Дагберт с отвращением скривил губы,
когда существо хрюкнуло и положило слюнявую морду на колени Изекиилю.
- Билли зовет его Душкой, - проскрипел старик. - Бог знает, почему. Пёс понимает
болтовню Билли, но едва ли что-то поймет из нашего разговора. Мы могли бы говорить
о погоде, - Изекииль развел скрюченными руками, - или о праздничной вечеринке,
обсуждать все, что угодно. Он ничего не поймёт, и, соответственно, не сможет ничего
сказать о нашей маленькой беседе или большом наследстве.
- Вы уверены? - Дагберт взглянул на пса с подозрением.
- Абсолютно, - подтвердил доктор Блур. - Единственные слова, которые пёс понимает,
это его имена: Перси и Душка.
На самом деле это было не так. Возможно, Душка и не мог понять каждое слово, но он
чувствовал настроение, царившее в комнате и знал, что люди говорят о его друге
Билли, и что два незнакомца принесли с собой неприятности. От них пахло солью и
гниющим деревом. Их кожа была холодной и скользкой, а в голосах слышался звук
разбивающихся о камни волн. Глаза мальчика мерцали, как замёрзшая вода, а лицо