— Не виновен, — пожав плечами, напел Вяче, — что он лишь жалкий мент, ему друг всякий кент… Это так, в порядке поэтического отступления. А если по делу, то не думаю, что он там от лица власти «исполнял». Скорее, свои личные гешефты выкруживал. Но в одном ты прав на сто процентов. Лучше нам, от греха подальше, смотаться на тот берег Иртыша. Здесь атмосфера слишком сгустилась…
— Как? Пешим ходом, блин, аки посуху! На лодке выгребать против течения — это еще то удовольствие. А ночевать на природе и кормить комаров как-то не хочется. Здесь оставаться, во-первых, чревато, во-вторых, просто негде. Паром уже всего скорее не работает. Темно. Как мы ещё можем перебраться?
— Есть ещё поезд. — Рассудительно отозвался Славка. — Только я расписания не знаю. Стоит дойти до городской станции и сориентироваться. На крайняк — возьмем извозчика и доедем до большого вокзала. Они-то и ночами работают.
Заход солнца в Омске — явление прекрасное и протяженное, такова особенность Севера. Ярче всего это проявляется на границе лета и осени, когда в тёмно-синем небе, подсвеченном из-за горизонта лучами солнца, выходят на парад высотные серебристые облака. Зрелище, поверьте, завораживает не хуже Северного Сияния. Но сейчас сезон уже прошёл.
И солнце прячется за горизонт с каждым днём всё раньше. Так что на город, несмотря на непоздний час, медленно и неотвратимо надвигалась ночь. Фонарщики, вооружившись лесенками и маслёнками, принялись зажигать немногочисленные уличные фонари вдоль главных улиц.
В этот самый час наши герои, перейдя разводной Железный мост, прошли по Дворцовой*, и уже вовсю бодро вышагивали по Атаманской* в сторону городского вокзала. В те времена он располагался поблизости от современного здания Транспортной академии на месте сквера «30-летия ВЛКСМ».
По пути они пересекли Перевозную* и с сожалением увидели, что паром уже встал на прикол, огни на нём погашены, а вокруг ни души.
— Тема, темень такая, хоть глаз коли. Че-то мне тревожно. Финку мою полицай так и не вернул. Иду как голый, право слово. Дай «Маузер», будь человеком.
— Нафига тебе ствол? Опять на приключения потянуло… — проворчал Торопов, скидывая сидор с плеча и развязывая стяжной узел на горловине.
— Не, больше никаких приключений, тише воды, ниже травы. Но если ребята подойдут и спросят закурить или выяснить, как дойти до библиотеки — опять на кулаках объяснять — не хочу.
— На этот случай у меня мэсээлочка припасена, точил ее с утра, так что хоть брейся, до того остра.
— Ты с этими своими живодерскими историями завязывай. Саперная лопатка — это даже не оружие, это — ужас. То ли дело пулька малокалиберная. Шансов одвухсотить почти ноль.
— Птица-говорун отличается умом и сообразительностью. — Сварливо отозвался на шутку друга Артем. — Балаболка. Вот, держи свой «товарищ-маузер» и пошли уже.
Славка не стал застегивать кобуру на поясе, а просто сунул плоский и компактный пистолет в карман брюк. Теперь ему и в самом деле стало много спокойнее.
*Любинский проспект, Дворцовая и Атаманская улицы — сегодня улица Ленина
*Перевозная улица — сегодня улица Масленникова
Прошагав немного дальше и выйдя к реке, лишенной и намека на набережную, друзья с радостью увидели стоящий под парами небольшой черный паровозик с большими кроваво-красными колесами, окутанными облаками белого пара. Сразу за открытой всем ветрам будкой машиниста, толкаясь буферами, стоял тендер, доверху заполненный пилеными бревнами. Весь пригородный состав — четыре прицепленные за тендером деревянных двухосных вагончика. Первый — с несколькими маленькими, зарешеченными оконцами, дверью в середине и надписью БАГАЖЪ — определенно предназначался для перевозки вещей за вычетом ручной клади. Остальные три — пассажирские.
Поезд стоял почти над самым урезом воды. Из окон вагонов струился слабый желтоватый свет от заранее зажжённых проводниками масляных светильников.
Сам городской вокзал, неярко освещенный несколькими фонарями, смотрелся сказочным теремком с небольшой узорчатой башенкой по центру и террасой, укрытой широким козырьком, опирающимся на ряд деревянных столбов. От здания вокзала, построенного на самом краю высокого речного обрыва, вниз спускался длинный и широкий деревянный пандус с перилами на высоких опорах, по сути — небольшой мост.
А ниже, не доходя и нескольких метров до песчаного иртышского берега, на небольшом возвышении вдоль реки, располагался дощатый, снабженный перилами и длинной чередой лавок перрон, освещаемый сразу четырьмя фонарями, укрепленными на невысоких столбах. Всего имелось сразу два рельсовых пути, а дальше, на горе за вокзалом, находилась крупная городская товарная станция железной дороги, через которую и поступали в Омск основные грузы, доставляемые по Великой Сибирской Железной Дороге.