— Сделай, как господин Хворостинин говорит. Он добрый человек, я чую.
— Хорошо, я согласен.
— Вот и славно, Петя. Ты молодец и сестра у тебя умница. Я вас не подведу, жизнью клянусь. — Повернувшись к девочке, он, молча и без малейших усилий поднял легонькое тельце больной на руки и переправил прямиком в люльку. Наташа завозилась, пытаясь устроиться удобней, чтобы не было так больно.
Славка, который еще десять минут назад взирал на коляску с неким почти священным трепетом, как же, в ней сидела его любовь и царица — Варенька Белозерова, теперь же лишь радостно хмыкнул, видя, что широкое и мягкое кресло, сделанное рукастым Артемом, оказалось очень к месту и ко времени. Он укрыл чехлом девочку и усевшись в седло, мягко тронул мотоцикл с места.
На этот раз он ехал пусть и быстро, но куда аккуратнее, чтобы не допускать лишней тряски своего ценного груза. Но все равно выжимал из «Триумфа» максимум, понимая, что время дорого.
Доехав до клиники, Славка опять поднял Наташу и отнес прямиком в приемный покой.
— Срочно нужен хирург! — Безапелляционно и громко заявил он, продолжая держать легкое тельце на почти вытянутых руках.
Словно прочитав в бешенном после долгой гонки взгляде нежданного посетителя безусловный приказ, медсестра молча сорвалась с места.
— Ната, сейчас тебе помогут. Все будет хорошо, слышишь меня? Не плачь.
Девочка едва заметно кивнула ему в ответ.
— Вот и молодец. Смотри, уже каталку везут, сейчас тебя отправят в палату.
Переложив девочку, он без спросу пошел следом за носилками. И почти столкнулся с молодым врачом в белом халате и шапочке.
— Вы доктор? Нам нужен хирург.
— Я хирург. — Коротко отозвался он.
— Доктор, думаю у девочки аппендицит, надо срочно делать операцию. Не откладывая. Посмотрите сами, анамнез очевиден.
— А вы девочке кто? Родственник? Сосед? — Начав осмотр, задал он формальный вопрос.
— Случайно встретил их на трассе. Там поломка случилась с телегой. Довез на своем мотоцикле.
Врач удивленно вскинул глаза на Хворостинина. Он не понял, как ребенок мог ехать на заднем сиденье двухколесной машины.
Вяче, счел нужным пояснить:
— У меня трехколесная модель с люлькой. В ней и вез больную.
— Вот даже как… — Любопытно будет посмотреть, я знаете ли, большой поклонник новейшей техники.
— Без проблем, доктор. И я, и мой «Триумф» в полном вашем распоряжении.
Но врач уже не слушал его, сосредоточившись на обследовании. Пропальпировав живот и задав Наташе пару вопросов, доктор, сделав предварительные выводы, обратился к Хворостинину.
— Я так понимаю, вы не намерены покинуть палату?
— Пока вы ее не заберете на стол — нет. И я готов заплатить за вашу работу, доктор, сколько скажете.
— Хорошо, мне необходимо тщательнее осмотреть пациентку. Мария Сергеевна, везите ее в смотровую. — Повернувшись к Славке, хирург спокойно сказал. — Денег мне предлагать не требуется, я получаю жалование от города. И, несмотря на то, что у нас есть плановая очередность, я вижу, что состояние у нее острое. Так что сделаем все и срочно. А теперь прошу немедленно выйти вон. — Уже приказным тоном добавил врач.
— Спасибо вам, доктор. Все. Меня здесь уже нет.
Славка только теперь ощутил огромную усталость во всем теле. Он сел на стул, и тяжело привалясь к холодной стене, бездумно уставившись в одну точку, замер в ожидании. Сколько прошло времени, он бы и сам не смог сказать. Даже посмотреть на свои роскошные ролексы сил не осталось. Требовалась пауза, тело и голова гудели. Быть может, он даже задремал на время. Тихо, без сновидений. Пробудил его голос Пети.
— Вячеслав Юрьевич, где сестра? Что с ней?
— Петро? Добрался? — Открыв глаза, Славка бросил взгляд за широкое окно больницы. На улице темнело. — Все должно быть в порядке. Сдал прямо в руки хирургов. Обещали немедленно начать оперировать. — Глядя на бледного, утомленного мальчишку, он спросил:
— Ты когда ел в последний раз? Умаялся поди совсем. Пошли я тебя покормлю. Да и сам подкреплюсь.
— Нет, пока про Наташу новостей не получу, никуда отсюда не уйду.
— Тоже верно. Посидим еще, глядишь, дождемся хороших новостей.
— У меня с собой есть. Мамка дала на дорогу. — Петя развернул узелок с нехитрой снедью. Луковица, пару кусков ржаного хлеба, немного соленого сала, пару вареных яиц. — Вот, угощайтесь, Вячеслав Юрьевич, если не побрезгуете.
— Отчего ж нет? Обязательно отпробую. Давай по-братски. Поделим пополам. Только здесь неловко, все же больница. Давай на двор выйдем.
Славка достал нож и ловко порезал белый, в прожилках кусок. Оба молча принялись есть. На дворе стояла тихая, поздняя осень. Недавний снег стаял, ветер разогнал облака, солнце, подсушив землю, подарило омичам несколько теплых дней. Закончив с перекусом, оба принялись молчаливо ждать. Волнение за судьбу Наташи не отпускало обоих. И потому разговаривать им не хотелось.