Мирча Элиаде
Казалось, что мглистый утренний воздух застыл, будто кто-то вобрал его при вдохе и напряжённо затаился, боясь внезапным движением пробудить дремлющий ещё мир. Впереди серебрился изгиб реки у подножий сумрачных холмов. Несколько минут висела томительная тишина, затем донеслось далёкое птичье посвистывание, слегка потянул ветерок.
Лейтенант Брэдли поднёс бинокль к глазам и осмотрел мутные склоны, на которых белели неясные предметы. Это могли быть оставленные в спешке туши свежёванных бизонов – вон сколько пятен, похожих на груду снятых шкур. Вероятно, индейцы охотились, и Кастер застал их врасплох, обратив в бегство…
– Вполне возможно, что это именно так, – сказал лейтенант вслух и бросил косой взгляд на угрюмого кавалериста справа, – но я не уверен, слишком далеко. Что скажешь, Рой?
Рой Шелдинг поднял брови и пожал плечами. На рукавах синей куртки лежала пыль. Солдат был сравнительно молод. Армия кишела такими людьми, не имевшими призваний и ничего толком не желавшими. Один из многих, он завербовался на военную службу пару месяцев назад, получил, как и все в полку, жалование за два месяца вперёд и с ироничной улыбкой новичка двинулся в поход, надеясь на стремительную схватку с дикарями. Но события не разворачивались, прерия уныло горбилась холмами, горячо оглаживал лицо ветер изо дня в день. Палящее солнце превратило усталость в чугунный груз. Передовой отряд во главе с лейтенантом Брэдли, в котором находился Рой Шелдинг, заметно оторвался от колонны Терри и Гиббона и давно должен был встретиться с кавалерией генерала Кастера. Но Кастер исчез.
Рой откинулся в скрипнувшем седле и яростно растер осунувшееся лицо в обрамлении рыжей щетины. Верхняя губа заметно вздулась от укуса какой-то ночной твари и безумно чесалась. Рой задел припухлость грязным ногтем и негромко ругнулся.
– Едем вперёд, – распорядился лейтенант Брэдли и взмахнул рукой.
Тяжело затопали копыта мощных кавалерийских коней. Отряд медленно въехал в долину реки. Низко ползли тучи, готовые вот-вот прорваться и рассыпать по земле дождевые капли, которых так долго дожидались измученные солдаты.
Из-за крутого склона появилась густая зелёная роща, за ней тянулось чёрное пространство, где совсем недавно располагался громадный лагерь кочевников. Теперь деревни не было, валялись многочисленные мелкие вещи. На две-три мили трава была выжжена. Кое-где вились прозрачные струйки дыма, виднелись оставленные шесты палаток, сложенные конусом, обгорелые, покрытые тёмными лохмотьями.
– Всё-таки они удрали, – сказал кто-то, – значит, Кастер задал им трёпку.
Проскакав немного дальше, солдаты увидели несколько индейских жилищ, стоявших в неразобранном виде. Поблизости, поджав хвосты, скулили собаки, готовые пуститься наутёк в любой момент.
Держа винтовки наготове, кавалеристы рассеялись по пожарищу. Куда ни ступи, всюду были набросаны топоры с металлическими и каменными лезвиями, грязные одеяла, закопчённые котелки, поломанные старинные ружья, куски мяса, клочки бумаги…
– Шелдинг, – окликнул Роя сержант в старой сплющенной фуражке и указал перед собой револьвером, – если здесь и пахнет победой, то никак не победой генерала. Чтоб мне никогда в бабу не вставить, если я ошибаюсь. Тут пировали Сю, а не белые.
Рой приблизился к говорившему и похолодел от затылка до пят. Перед ним торчал из земли шест, на котором висели три связанные между собой человеческие головы, сильно обожжённые огнём. Немного в стороне на земле лежали ещё три головы. Все принаждлежали белым людям. Они были разложены по треуголинику и смотрели пустыми глазницами друг другу в лицо. Сержант опустился на корточки и взял в руку одну из голов.
– Острой штукой отсекли, – констатировал он, пальцем проведя по гладкому срезу мяса, на котором налипли песчинки и мокрый от крови стебелёк травы.
– Что там в типи? – спросил Рой, отворачиваясь, и сделал шаг в сторону безмолвной индейской палатки.
– Сейчас узнаем, – выпрямился сержант и пошёл первым.
Вокруг ближайшего жилища лежало с добрый десяток застрелянных индейских лошадок, повёрнутых мордами к центру. Осторожно откинув кожаный полог и выставив перед собой оружие, оба солдата вошли внутрь.
– Сю, мёртвые Сю, – крякнул сержант, и Рой ощутил, как ночной укус зачесался с новой силой.
Слабый утренний свет упал через отброшенный полог на двоих дикарей, которые лежали, окутанные терпким запахом, на ярких одеялах в пышных облачениях. Рой нагнулся над одним из них. Лицо было выкрашено пополам в жёлтую и чёрную краску и лоснилось. Длинные косы с вплетёнными лентами из медвежьего меха ровно тянулись по груди вдоль полосок ярких узоров на кожаной рубашке. Ожерелье из обработанных клыков медведя отчетливо выделялось между чёрными косами. Жилистые руки сложены на животе, и в них покоился веер из кукушечьих полосатых перьев. Рой опустился ниже, вглядываясь в рельефное лицо индейца. Складки губ и морщины под глазами казались живыми. Черты лица были настолько выразительны под слоем краски, что вызывали у солдата странное беспокойство. Весь облик мертвеца таил в себе неведомую животную силу, будто это вовсе не человек лежал, а неведомое животное, обрамленное широкими белыми перьями вокруг головы… Словно причудливое существо из сказки развернуло перед полётом крылья и застыло в ожидании.
И тут Рой ясно ощутил, что индеец не мёртв. Он был жив, он притаился. Он готов был в любое мгновение вспрыгнуть, оттолкнувшись от земли ногами в расшитой обуви, и издать зверинный рёв. Вот его боевой топор на поясе с пёстрыми связками нитей и металлическими клёпками на рукоятке. Может быть, этим самым лезвием отрублены те головы недалеко от палатки.
Рой ткнул винтовкой в грудь индейца и положил палец на спусковой крючок.
– В этой раскраске они, дьяволы, словно живые, – услышал он голос сержанта из-за спины, – прихвачу-ка я на память этот томагавк… Редкая штуковина, Сю ведь не пользуются томагавками…
Уже заметно рассвело.
Из-за тёмно-зелёной массы деревьев появился лейтенант Брэдли и с ним ещё пятеро. С их лошадей стекала вода, крутые бока животных и сапоги кавалеристов блестели. Они возвращались с противоположного берега реки.
– Что там?
– Это вовсе не бизоны, – повернулся в сторону Роя кавалерист с бледным тонким лицом. – Тёмные пятна – трупы лошадей. А то, что мы приняли за ободранное мясо буйволов, это солдаты Кастера. Голые и мёртвые. Все в крови.
Столпившиеся синие фигуры солдат качнулись, как в полусне, и зашептались.
– Все мертвы, – повторил лейтенант, – Кастера больше нет.
Воцарилось молчание. Более неожиданной и страшной новости нельзя было представить. Отважный до безрассудства офицер, успевший снискать славу чуть ли не национального героя, погиб. Шелковистые золотые волосы, локон которых остался на памяти в медальоне на груди его жены, теперь, возможно, были грубо сорваны с головы, а тонкие черты лица обезображены широким лезвием ножа.
Два следопыта в потёртых замшевых куртках ударили пятками в бока лошадей и поспешили на тот берег, где лежали трупы. Кавалеристы не двинулись с места без приказа. Сержант негромко скомандовал построение в колонну.
– Вестовой! – крикнул Брэдли, рассеянно глядя куда-то перед собой и подергивая щекой.
– Сэр…
– Отправляйтесь навстречу генералу Терри. Доложите устно, что Седьмой Кавалерии больше нет… Мы дожидаемся здесь. Индейцы скрылись… Сколько их тут было? Тысяча? Две?
Его слова оборвал взволнованный всадник, по всей видимости, из дозора.
– Лейтенант! Там краснокожие, разрази меня гром!
Солдаты переглянулись, защёлкали затворы. Рой Шелдинг украдкой поднёс к губам флягу и сделал большой глоток, с наслаждением прислушиваясь, как спирт заполняет внутренности огнём.
– Господи! Начинается. Видать, Сю не насытились!
Тёмная на фоне мрачных туч фигура Брэдли застыла с биноклем возле глаз, изучая далёкие фигуры людей, о которых только что доложили. Они суетливо передвигались по мутному гребню, но, похоже, не проявляли враждебности.
– Белые, – решительно произнёс Брэдли, – солдаты.
– Кто же они? – воскликнул возле самого уха Роя рядовой Уайт, до белизны в пальцах стискивая винтовку системы Генри.
– Белые, – повторил лейтенант, – может быть, выжившие…